Дебютантки

Она проводила глазами машину, пока та не скрылась из виду. Затем огляделась кругом в поисках человеческой фигуры, хоть кого-нибудь, но, так никого и не увидев, поддала носком туфли камешек на дороге и вернулась в здание, где и стала ждать, опустившись на стул.

— Вы будете жить в комнате три-десять. Вместе с Мейв О'Коннор. Ее еще нет. Вы прибыли немного рано, как видите. Остальные приедут где-то числа тринадцатого. Сейчас можете идти к себе в комнату. Хузиер, как только освободится, отнесет ваши сумки. До тринадцатого числа у нас штат неполный. Ваши чемоданы уже в комнате, так что можете распаковываться. — Секретарша с легкой насмешкой посмотрела на нее: — Как вы понимаете, у нас здесь нет прислуги, чтобы помочь вам распаковать свои вещи.

Крисси уже имела достаточный опыт, чтобы почувствовать легкую неприязнь со стороны людей, находящихся на более низкой ступени общественного положения, и знала, как на это реагировать, — надо проявлять ожидаемое от нее высокомерие.

— Ну я же не могу сама этим заниматься! Может быть, вы сможете добыть для меня горничную?

На лице секретарши появилась ехидная усмешка.

— Мне очень жаль, однако мисс Чэлмер не допускает и мысли о том, что молодая девушка не сможет сама себя обслужить.

Произносить шокирующие вещи в шокирующем тоне стало второй линией обороны Крисси.

— Пусть мисс Чэлмер будет поосторожнее. А то я могу надумать лишить ее права пользоваться своим вонючим закладом. И скажите мне, чем можно заняться в этой Богом забытой вонючей дыре?

Секретарша не обратила внимания на ее словечки.

— Конюшни работают. Имеется также музыкальная комната и библиотека. Вы слишком рано приехали.

— Я уже это слышала. Большое вам спасибо. Вы мне очень помогли, милая барышня. — В голосе Крисси звучали издевательские нотки. Она повернулась и пошла прочь, совершенно, однако, не чувствуя себя настолько уверенной, как это могло показаться.

Вообще-то она была скорее напугана. Она всегда чувствовала себя неуверенно в новой школе в первые дни. Она, наверное, никогда не научится преодолевать это ужасное, тревожное чувство одиночества.

— Эй, Кэрри, — окликнула секретарша женщину, сидевшую за соседним столиком. — Ты видела ее? Ты знаешь, кто это? Крисси Марлоу, о которой писали в газетах, богатая девушка с трагической судьбой. — В голосе ее явственно звучал сарказм.

— Не может быть. — Женщина помяла пальцем свою булочку с джемом. — Бедняжка. И как она держится: как бедная или как богачка?

— Как богачка. Обычная богатая стерва.

— Гм-м-м. Напомни мне поплакать о ней сегодня вечером, когда я буду пить пиво.

Крисси поднялась по лестнице на третий этаж. Она не знала, куда идти, однако, имея некоторый опыт, примерно догадывалась, где может быть ее комната. На первом этаже были кабинеты, канцелярия, холл и школьная церковь, на втором — столовая, музыкальная комната, библиотека и классные комнаты, на третьем проживали первокурсницы. Она знала: чем выше карабкаться по лестницам, тем меньше лет осталось учиться. Исключением являлась школа в Мейне, где окна первого этажа заносило снегом. Там на противоположной стороне улицы было другое кирпичное здание, где жили студентки второго, третьего и четвертого курсов, а первокурсницы жили на первом этаже.

Вовсе не обязательно было этой паршивой секретарше напоминать ей, что она приехала на три дня раньше срока. Просто тете Гвен было удобнее, чтобы она приехала именно сегодня, а не завтра или через два дня.

Комната 3–10 была скучной. Во всех этих интернатах комнаты всегда очень простые и строгие. Она слышала от других девочек, что в школах Европы, где обучаются девушки из богатых американских семей, комнаты обставлены чуть побогаче, хотя и ненамного. Крисси полагала, что скромная обстановка связана с созидательным характером богатых детей. Ей говорили, что английские школы, в которых обучаются дети дворян, хуже всех — ужасно мрачные, пустые, с голыми стенами.

В комнате были две узкие кровати, два комода, два письменных стола и два жестких стула. Даже не глядя, Крисси знала, что должны быть и два встроенных шкафа. Было принято, что прибывшая первой занимает лучшую кровать, но не лучший шкафчик. Поэтому она сначала полежала на одной кровати, затем на другой. Одна из них была явно менее бугристой, и она выбрала ее для себя. Затем она осмотрела оба шкафчика и повесила жакет от костюма в тот, который был поменьше. Дело было не в том, что ей хотелось поступать так, как принято. Она лишь хотела показать той, кто будет жить с ней, что шкафы ее не интересуют, что ей на них наплевать.

— Мне на вас наплевать, — сказала Крисси в шкаф.