Дед Снегур и Морозочка

– Врешь! – не поверил Димон.

Тут у меня заработал телефон, я приложила аппарат к уху и растерялась.

– Где вы взяли мой номер? Он не определяется! Нет, я же сказала, свеча нам не нужна и вы вместе с ней тоже. Извините, я не планирую подобную покупку, больше не звоните!

Коробков присвистнул.

– Продвинутый перец, имеет аппаратуру расшифровки антиопределителя. Лучше не интересоваться странными объявлениями.

– Прекрати занудствовать, – рассердилась я и схватилась за щеку. – Лучше найди «Самопломбирователь зубов».

– Он называется «Домашний дантист», – сказал хакер, – состоит из пломбировочного материала, ершиков, кондиционера…

– Заказывай! – потребовала я.

– …рассчитан на избавление от кариеса восьми штук…

– Мне хватит! Сейчас же звони! Или дай, сама заказ сделаю!

Я вновь схватилась за трубку.

– Осторожно. Вероятно, прибор привезет парень, который захочет лично провести экзекуцию, предварительно раздев заказчицу, – предостерег Димон.

Но мне уже ответил женский голос, и мы договорились о доставке и оплате товара. Я едва завершила беседу, как из коридора раздался голос Чеслава:

– Таня, Дима, идите сюда.

Мы потрусили в кабинет начальника, и фразу: «Спасибо, около полуночи меня вполне устроит», – я произнесла уже в комнате Чеслава.

– Что ты собралась делать в столь поздний час? – моментально спросил хозяин кабинета.

Я замялась, а Димон меня мигом сдал:

– Зубы чинить, ей на дом привезут бормашину.

– Все подкалываете друг друга, – успокоился Чеслав, – садитесь и послушайте Леню.

Мы устроились у большого стола, Ярошенко открыл папку.

– Елена Кротова не Елена Кротова, а…

– Галина Юдаева! – подпрыгнула я. – Можно расскажу?

Чеслав укоризненно цокнул языком.

– Пусть говорит, – по-рыцарски согласился Леня, – ну охота человеку первым высказаться.

Когда я завершила свое выступление, Леня похлопал рукой по папке.

– Теперь моя очередь. Я решил проверить, что случилось с Агатой, правду ли говорила Эстер о смерти сестры Тима, и вот что выяснил. В свое время в Москве орудовал серийный маньяк, которого прозвали Дед Мороз.

– Он дарил подарки? – хмыкнул Димон.

– Не смешно, – остановил хакера Ярошенко. – В самом конце декабря, тридцать первого числа, утром или днем в столице находили труп молодой женщины. Несчастная обычно была задушена, затем раздета и оставлена голой. Места, где находили убитых, разнились, они никогда не повторялись. Определить личность погибших не удавалось, все были не судимыми, их никто не искал, отпечатков пальцев в базе не было, зубные карты ничего не давали. Преступник действовал очень осторожно, вероятно, он знал жертв и то, что они не имеют особых примет, ни шрамов, ни татуировок. Следствие тихо въехало в тупик. Один труп в год, как презент под елку. Когда число убитых подкатило к пяти, дела объединили, и стало понятно: орудует необычный маньяк. Удивляла периодичность преступлений, одно за двенадцать месяцев. Потом тип женщин. Да, все были молодые, не больше двадцати лет, но фигура, цвет волос, глаз, рост совершенно разные. Убийца не вступал с несчастными в половые отношения, его интересовал не секс, а убийство. И преступник практически не оставлял следов. Судя по положению тел, а их укладывали в классической позе покойника, на спине, со скрещенными на груди руками, психолог предположил, что преступник испытывает раскаяние после содеянного. А еще останки были завернуты в одеяла, самые затрапезные, такие используют в больницах, армии, детских садах. Начали разрабатывать одеяла, но потом бросили бессмысленные поиски.

– Здорово, – высказался хакер, – задушил, а потом зарыдал.

– Никаких следов жидкости эксперты не находили, – Ярошенко воспринял всерьез слова Димона, – ни слез, ни слюны, ни крови, ни спермы. Наверное, тела разоблачали, чтобы унести улики: волосы, частицы эпителия, пылинки. Ногти на руках и ногах им аккуратно обрезали, волосы расчесывали, макияж снимали, а само тело протирали водкой. Одно время существовала версия, что маньяк кто-то из наших сотрудников. Не смогли даже определить, как он привозил трупы и зачем выкладывал их на самом виду. Да, все девушки перед смертью ужинали, но где – осталось загадкой. На след маньяка вышли случайно. Когда обнаружили очередной труп и, пытаясь найти хоть какие-нибудь сведения о погибшей, прогнали отпечатки жертвы через базу, выяснилось, что это Родионова Нелли, в четырнадцать лет попала в колонию для несовершеннолетних за мелкую кражу и провела там год.

Моментально связались с матерью Нелли, та жила в небольшом городке за Уралом. Женщина опознала тело дочери. Родионова сказала, что девочка закончила на родине десятилетку и подалась в столицу, хотела поступить в институт. Она стеснялась совершенной в подростковом возрасте глупости и понимала, что замаранная анкета может лишить ее шансов получить высшее образование. Поэтому решилась на подлог, взяла паспорт и аттестат у своей лучшей подруги и уехала покорять Москву с чужими документами.