Деде Коркут

Банучичек подняла накидку, побледнела, губы ее задрожали, в смятении и страхе посмотрела она на постаревшее лицо Бейрека, на его запавшие глаза, поседевшие волосы. Как завороженная сделала к нему два шага. Бейрек протянул ей руку, раскрыл ладонь — на ладони была полынь, смешанная с землей. Запах полыни ударил в ноздри Банучичек. Она прошептала:

— Запах полыни!

Кинулась она к Бейреку, потом вдруг остановилась, выбежала из шатра, вскочила на коня.

Банучичек вскочила на коня, хлестнула его плетью, поскакала мимо гостей, собравшихся на свадьбу, мимо джигитов, собравшихся на стрельбище, мимо удивленно взиравших на нее Газана, Турала, Карабудага, пронеслась над лежащим поодаль пьяным Дели Кочаром, мимо растерянного, ошеломленного Ялынджыка, по полям и лугам доскакала до удела Баят.

Ослепший Бейбура и жена его Айна Мелек, как обычно, сидели на камне у границ удела. Банучичек проскочила мимо них, дернула коня за уздечку. Конь встал на дыбы. Банучичек крикнула:

— О мои свекор и свекровь! Ваша гора обрушилась — поднялась она наконец! Ваши воды пересохли — зажурчали они наконец! Ваш сын Бейрек пропал — вернулся он наконец! Свекор, свекровь, что вы дадите мне за радостную весть?

Бейбура вскочил с места:

— Да умру я ради твоего языка, невестушка! Если твои слова ложны, пусть станут правдой, невестушка!

Тут прискакали джигиты и сам Бейрек. Газан молвил:

— Магарыч, Бейбура, сын твой вернулся!

Бейбура отвечал:

— Как я узнаю, мой ли это сын? Пусть он порежет мизинец и смажет кровью мои глаза. Если они откроются, то это мой сын Бейрек.

Бейрек быстро резнул себя по мизинцу, помазал кровью глаза отца, и глаза Бейбуры открылись. Бейбура сказал:

— Сын, свет моих очей, сила моих рук, опора моего жилища, сын!

Айна Мелек сказала:

— Цветок моей дочери-невесты, сын!

Отец, мать, сестры обнимали Бейрека, плакали и смеялись, смеялись и плакали.

Газан, поглядев на Банучичек, на Бейрека, молвил:

— Ну что ж, достигайте цели своих стремлений!

Бейрек ответил:

— Нет, есть у меня еще одно дело. Пока его не свершу, не достигну цели. Где Ялынджык?

Бейрек повернул коня обратно. Джигиты поскакали за ним.

Ялынджык тоже вскочил на коня. Он бежал. Он скакал, оглядываясь назад. Бейрек настигал, Ялынджык убегал. Конь Ялынджыка скакал быстрее, и расстояние между ними увеличивалось. Вот уже Бейрек остался позади, исчез из виду. Но как раз в тот момент, когда Ялынджык достиг подножия Высокой горы, Гараджа Чабан стал забрасывать его камнями. Конь Ялынджыка споткнулся, упал. Ялынджык соскочил с коня, побежал, влетел в заросли камыша, укрылся там.

Бейрек доскакал сюда. Не нашел Ялынджыка. Гараджа Чабан сказал:

— Не тревожься. Он в камышах. Сейчас вытащим его оттуда.

Гараджа Чабан ударил по огниву, высек огонь, поджег камыши. Пламя охватило заросли. Оттуда послышались вопли. В обгоревшей, висящей лохмотьями одежде, покрытый хлопьями сажи, Ялынджык, хромая, выбрался из камышей. Подоспевшие джигиты, увидев его такого, расхохотались. Теперь Ялынджык не был страшен, он был жалок. Он упал в ноги Бейреку.

Бейрек обнажил меч. Ялынджык заплетающимся языком прошептал:

— Пощади, не убивай меня!

Бейрек сказал:

— Я не убиваю тебя, глупец, встань! Пройди под моим мечом!

Ялынджык прошел под мечом Бейрека. Бейрек сказал:

— Уходи. Я прощаю тебя.

Деде Коркут говорит:

— Бейрек вернулся из плена, сыграл свадьбу, привел Банучичек в свадебный шатер. Сестру Бейрека Гюнель обручили с сыном Газана Туралом. Гараджа Чабан тоже женился, у него родился сын. Мы отпраздновали это, мы играли и пели. Нам казалось, печальные дни огузского племени позади. Откуда нам было знать, что самая большая беда еще впереди? Откуда нам было знать, что на головы наши свалится еще столько бед, что наша земля увидит еще столько горя…

…В шатре Алп Аруза человек под черным башлыком сообщал ему новые вести, а у того с усов капала кровь. Аруз хлопнул в ладони, позвал слугу:

— Пошлите людей ко всем джигитам, которые в кровном родстве со мной. Пусть приедут. Пусть приедет Аман, Денё Билмез, Дюлек Вуран, Дели Кочар.

Джигиты приехали, вошли в шатер Алп Аруза. Вечно пьяный Дели Кочар, шатаясь, слез с коня, вошел шатаясь.

Алп Аруз приветствовал джигитов и молвил:

— Джигиты, вы знаете ли, для чего я вас созвал?

Отвечали:

— Не знаем.

Алп Аруз молвил:

— Из всех огузов я вызвал только вас, мою кровную родню. В такой час сердце мое доверяет только вам. Вы знаете, что мой племянник Газан никогда меня не любил, а теперь стал мне открытым врагом. Значит, он и ваш враг. Вот и Бейрек вернулся. Сила Газана возросла вдвое. Бейрек на свадьбу нас не позвал, прямо выказал неприязнь к нам. Что же вы скажете, джигиты? Что собираетесь делать?

Дели Кочар мутным взглядом посмотрел на Аруза, ответил:

— Что мы скажем? Раз ты Газану враг, значит, и мы враги!

Аруз молвил:

— Джигиты, поклянитесь!

Джигиты воздели руки:

— Твоему другу — друзья, врагу — враги! — сказали они.

Дели Кочар заснул.

Взглянув на него, Алп Аруз заметил: