Дедушка, Grand-p`ere, Grandfather… Воспоминания внуков и внучек о дедушках, знаменитых и не очень, с винтажными фотографиями XIX – XX веков

Нинуша на фотографиях выглядит старше своих лет, серьезная и с печатью обреченности на лице. Дедушка пишет ей письма, которыми старается ее всячески развлечь, иногда рассмешить, демонстрируя в них прекрасный юмор и эрудицию. Чего стоят, например, его рассуждения о прочитанных книгах «Господа Головлевы» или «Братья Карамазовы»! Эти письма к Нинуше, верно, кроме меня никто и не читал: ведь их нашли после ее смерти и читать было невыносимо больно, но дедушка сохранил их, и поэтому мы можем оценить удивительные отношения брата и сестры. Уже в 1950-е годы он во время поездки в Рязань нашел могилу Нинуши на месте разрушенного монастыря и грустно написал под фотографией: «Дом, под окнами которого похоронена Нинуша»… Спустя много лет (в 2009 году) я нашла это место, стояла там и представляла, что должен был почувствовать дедушка у ее могилы…

Вернусь к юношескому портрету дедушки и признаюсь самой себе и тем, кто, быть может, будет читать эти строки, в очень сокровенном чувстве. Неуловимое сходство моего старшего сына Алеши с его прадедом — вот причина особой светлой и пронзительной (ком в горле) грусти при взгляде на этот портрет. И цепочка родственной любви, особой духовной близости… не прервется?

Дедушке

В минувшем ли иль веке этом
Чем воспитать своих детей?
Над письменным столом склоненным силуэтом,
Неистощимостью затей,

Слезой, блеснувшей под раскаты

Музыки дивной красоты,
Когда семнадцатой сонаты
Аллегро слушал с нами ты,

И статуэткой Дон Кихота,

Подаренной на юбилей.
Какая трудная работа —
Воспитывать своих детей.

Нинуша Радушкевич

Из автобиографического очерка Л. В. Радушкевича

В прожитой жизни человека есть всегда что-нибудь поучительное, даже в жизни Иудушки Головлева или Гобсека. Тем более в жизни научного работника. Именно поэтому я и решаюсь здесь сейчас выступить. У меня нет времени подробно рассказывать детали биографии. Я хотел бы только подчеркнуть некоторые ее штрихи и коснуться собственной характеристики как научного работника.

«Родился я с любовию к исскуству… ребенком будучи, когда звучал орган в старинной церкви нашей, я слушал и заслушивался…»

А. С. Пушкин «Моцарт и Сальери»

Этим органом, когда-то мощно звучащим, был мой отец. Деятель эпохи 1905 г., по образованию естественник, кончивший Московский университет и уехавший в провинцию, хотя ему сулили кафедру ученого в Москве. Он был увлечен идеями Писарева, Чернышевского, Дарвина, Бокля, Тимирязева и жаждал просветительской деятельности, о чем свидетельствуют его письма к моей матери. В Рязани, куда он переехал, он был сперва преподавателем гимназии, а потом открыл частную гимназию, в которой состоял директором. Но главная его деятельность была сплочение местной интеллигенции, где он завоевал не только доверие, но и какое-то магическое влияние, сохранившееся на долгие годы после его смерти. Это был, как его кто-то назвал, ибсеновский «доктор Штокман». Главная деятельность его состояла в развитии просвещения и особенно в пропаганде естественных наук. Под его влиянием создавались новые учебные заведения, например рязанская частная женская гимназия, открытая почитавшей его Екимецкой.

В. И. и Н. П. Радушкевичи после свадьбы