Дедушкины рассказы

Следует отметить, что отношение официальных властей к эмигрантам, в том числе из СССР, более, чем милосердное: не проработав в стране, что называется, ни часу, они тем не менее получают пособие. Размеры его не велики, но, принимая во внимание умеренные потребности и возраст, оно позволяет жить вполне прилично. Часть пособия уходит на оплату квартиры, другую же, большую, оплачивают органы социального обеспечения. Если вдруг потребуется госпитализация – оплату за уход, возможную операцию и пребывание в больнице также берет на себя соцобеспечение, либо благотворительные организации.

По американской статистике такие семьи живут ниже официально установленной черты бедности, поэтому благотворительные организации, церкви, религиозные общины принимают живое участие в их судьбе; бездомные тоже находятся на их попечении, бесплатно получая, к примеру, горячую пищу, обувь и одежду.

Мы видели, какие добротные вещи перепадают людям, живущим на пособие; проявив интерес, мы узнали, что благотворительные организации, принимая в качестве пожертвований от различных кампаний вышедшую из моды одежду, письменно это подтверждают, что дает кампаниям право на неуплату налогов с этих товаров. Так компенсируются затраты на неходовые товары, ибо процент налога с кампании, как было отмечено, очень высок. При таком решении вопроса в выигрыше все.

В Америке с состраданием относятся к инвалидам, уважают старость. Для тех и других на общественном транспорте – скидка. Для инвалидов на автобусах сделано специальное приспособление. Оно позволяет растягивать ступеньки в площадку, затем опускать ее до тротуара. Инвалид наезжает коляской и его, как домкратом, поднимают в салон. Нажатие рычага – и площадка снова превращается в ступеньки. В Калифорнии мы видели коляски только на электрической тяге. Они бесшумны и послушны в управлении, сооруженном в подлокотниках кресла. Удобства ожидают инвалидов на улицах, где для них сделаны специальные дорожки, а в магазинах – съезды.

Для людей престарелых в ряде Штатов существует скидка на посещение зрелищ. Льгота помогает пенсионерам чаще бывать в театрах, где билеты особенно дороги.

Однако, не обошлось без парадокса: в общественном транспорте, например, уступать места престарелым людям не принято. Видимо действует правило: раз я оплатил проезд, включая место для сидения, то, извините, буду сидеть. Это мое право.

Как бы там ни было, пенсионерам, лицам преклонного возраста и инвалидам в Америке жить достаточно сносно, а многим, кто заблаговременно позаботился о старости – просто хорошо. Причина в том, что они постоянно ощущают на себе внимание и поддержку общества.

Гришина правда

Заканчивалась вторая неделя нашего пребывания в Калифорнии, когда, наконец, мы решили объявить отдых от экскурсий, ставших чем-то вроде повседневной работы. Надо было переварить впечатления от Сан-Хосе, изученном нами досконально, и от поездки в Сан-Франциско, которая помогла лучше увидеть многие стороны жизни Америки.

День клонился к закату, и Женя прочно устроилась у телевизора, мы с Гришей уединились в столовой. Зная мою слабость к пиву, он выставил батарею бутылок, и стал, как всегда, с улыбкой наблюдать, как я потягиваю душистый напиток. Гриша не пил пива, он вообще не употреблял ничего спиртного, заботясь о своем здоровье – бегал по утрам и плавал в бассейне, который был рядом с домом. Ситуация располагала к откровению, и я спросил:

– Гриша, как все-таки ты решился покинуть СССР навсегда?

– Решился? Почему решился, – переспросил он, подняв брови. – Да это была сокровенная мечта еще со школьной скамьи!

Улыбка исчезла с его лица, и я услышал прямодушный рассказ, поразивший меня своей неповторимой искренностью.

– Вы не поверите, но я мечтал об Америке с юных лет. Выучил самостоятельно английский: был уверен, что пригодится, наверное, преподаватель знал хуже. Да и по остальным предметам затруднений не испытывал. Однако больше любил точные науки – математику, физику, в увлечении математикой отдыхал душой, погружаясь в интересовавший меня мир, где мог сколько угодно размышлять, даже фантазировать.

С соучениками сближался трудно. Очень близких друзей практически не было. Такому другу надо было доверяться во всем, а я не мог, так как желание уехать было тайной, которой владел я один.

Потом был институт, в котором учился с полной отдачей, чтобы быть замеченным. Но нет, никого не взволновало ни мое увлечение математикой, ни попытка реализовать кое-какие идеи в электронике, которой отдавал предпочтение.

Тогда решил защищать диссертацию. Думал, со званием «кандидата» будет проще решать многие научные проблемы. С трудом перевелся в Москву, поступил в аспирантуру, выдержал все экзамены с наивысшим балом. Благодаря этому вопрос о моем еврейском происхождении уже не был актуален.