Дефект плацебо

— Как хочется, — продолжает вторить Бахмал, — то есть, все что было до того как я оказалась здесь, это мне так хотелось? Вставать в пять утра и идти пешком по мёрзлой земле, для того чтобы оказаться на рынке, и впаривать китайский ширпотреб идиотам, это свобода?

— Сейчас же можно все сделать по-другому, — пытаюсь возразить, но Бахмал меня уже не слышит.

Мне удается своим вопросом, погрузить ее в некий транс. Отрезать от реальности.

— Там воняет отравой от клопов. Так сильно, что этот запах въедается в кожу, волосы. Смыть невозможно. Место, в котором ты ощущаешь себя настоящим ничтожеством. С девяти до трёх, я торговала пеленой обувью. А с трёх и как получится, меня ебал хозяин точки. Иногда сам. Иногда приводил друзей. А однажды он привел своего тринадцатилетнего сына и сказал что парню пора взрослеть. Он говорил, что своей покорностью я отплачиваю за его доброту. Что не каждой удается так выгодно устроится. У меня даже была зарплата, предоставляешь? И один выходной в месяц. Я могла себе позволить прилично одеться и сходить куда-нибудь пожрать. Сделать вид, что я нормальная. В эти редкие моменты мне казалось, что я могу встретить свою судьбу. Кто-то влюбится в меня без памяти. Мир перевернётся.

Мы жили в комнате коммуналки, которая принадлежала маминому хахалю. Мать души не чаяла в этом куске дерьма. Боготворила его и считала что мы должны на него молиться. Этот мудак регулярно совершал намаз, читал молитвы, а по вечерам без зазрений совести приторговывал наркотой. Когда я вернулась домой, нас ждала облава. Мусора вытрясли из захудалой комнатухи килограммы дряни. Честно, я была рада. Думала, если Закира упекут за решетку, моя мать прозреет. Но я не знаю на каком языке и какому Богу нужно молиться, чтобы он меня услышал. Все произошло с точностью до наоборот. Мать отволокла меня в угол и заявила: если я не возьму ответственность за хранение и сбыт на себя, она перегрызет себе вены. Прикинь? Я была в таком шоке, что потеряла всякую возможность мыслить здраво. Только отрешённо кивала, когда на меня вешали чужую вину. Мусорам было похуй кого вязать. Я провела ночь в обезьяннике, а на утро меня купила Инга. Стечение обстоятельств. Но я предпочитаю считать это счастливым билетом. Там, за забором, я нахожусь в розыске. Здесь жру красную икру и меня имеют всего лишь раз в неделю. Каждый сам определяет что для него свобода, не так ли?

Бахмал встала, с раздражением собирая баночки которыми была уставлена ее прикроватная тумбочка.

— За двадцать пять лет я никогда не была так счастлива, как здесь, — бросила она, прежде чем скрыться за дверью ванной комнаты.

Услышанное на мгновение выбило меня из колеи. Заставило волосы на голове шевелиться. У меня была совершенно другая жизнь, ни капли не похожая на эти кошмары, и я обязана была, чего бы мне это не стоило, вернуть все обратно.

Думай, Алина, черт возьми, думай. Впервые, ясно осознала что стоит рассчитывать только на свои силы. Если здесь отыскали свое пристанище подобные Бахмал, если они извлекают пользу, от пребывания здесь, значит и от меня никто не станет ждать побега. Моя легенда должна была работать.

Натягиваю первую попавшуюся под руку одежду и выхожу на улицу. Мелкий дождь больно хлещет по щекам, но я упорно продолжаю свой осмотр под видом обычной прогулки. Мне требуется три круга по территории, чтобы окончательно убедиться в том, что высоченный бетонный забор не оставляет никаких шансов. Перелезть или сделать подкоп — не представляется возможным. Мрачная крепость под надёжной защитой. На воротах посменно дежурит пост охраны. Безумная идея приходит сама собой. Так уж вышло, что сегодняшний день стал днём воспоминаний. Вспоминаю свою учебу, то, какую профессию мне удалось получить. Возвращаюсь в дом и прямиком направляюсь в кухню. Достаю обычный кофе и подавляя рвотные позывы, заставляю себя проглотить две чайные ложки сухого порошка. Если я сама не могу выйти из этого дома, то должна сделать так, чтобы в нем смогли появиться другие люди.

Результат не заставил себя ждать долго. Через пятнадцать минут у меня начало колотиться сердце, а все тело бросило в жар. Подобный трюк проделывала моя подруга, она побоялась завалить заключительный медицинский экзамен и значительно оттянула время для дополнительной подготовки в последствии.

Меня сгибает пополам, с губ срывается стон. Привлекаю внимание охраны и пары девочек. Теперь наступает моя очередь разыгрывать спектакль. Аппендицит — распространенная проблема, требующая незамедлительной медицинской помощи. Удаление воспалённого органа, нуждается в соответствующих условиях. Я продолжаю кричать и корчиться, когда два амбала хватают меня под руки и волокут по лестнице. Наш мозг способен на многое. Если очень постараться, можно ощутить боль которой не существует. Охрана оставляет меня в комнате, где регулярно ведёт осмотр приезжающий гинеколог. Что-то наподобие оборудованного на скорую руку медицинского кабинета.