Дефект плацебо

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Это только в фильмах так просто выскользнуть из наручника. В жизни же, для того чтобы это сделать, нужно выломать руку. Не думаю, что у тебя хватило бы смелости это сделать, — сажусь рядом и мягкая перина прогибается подо мной.

— Если ты моя защита, тогда почему держишь меня на привязи? — спрашивает.

Заглядывает прямо в душу своими кукольными глазами. Длинные ресницы слиплись, на щеки осыпалась тушь.

— Это уже неважно, — достаю ствол и снимаю с предохранителя, — правила изменились. Я передумал.

— Нет, пожалуйста, — ее губы дрожат, а глаза наполняются слезами, — я буду делать все что ты скажешь. Клянусь.

Она пытается подняться с кровати и ее тощие ножки скользят по простыне.

— Открой рот.

Я готов вставить ей в глотку дуло и пусть весь мир горит в аду, когда я спущу курок.

— Нет, — судорожно хватает меня за край футболки, — пожалуйста. Я сделаю все, что ты захочешь.

— Я хочу, чтобы ты открыла рот, — кайфую от ее эмоций.

Я всегда молча приносил смерть. Человек шел по своим делам, а потом для него наступала вечность. Здесь же все было наоборот. Мне нравились ее мольбы.

— Открывай рот, — внезапно сумасшедшая мысль пронзает мое сознание, — открой рот, сука!

Кричу на нее и приставляю дуло к виску.

Она вздрагивает и повинуется, а я крепко прижимаюсь к ней. Размыкаю губы, нахожу ее язык и жадно поглощаю страх. Приставленный к виску ствол делает ее покорной. Мне кажется, она даже старается. Делает все, чтобы меня завел этот поцелуй.

— Хватит, — отстраняюсь от нее и прячу пистолет, — надеюсь, теперь до тебя дошло, что со мной лучше не шутить. Попробуешь сбежать — найду и начиню твое тело свинцом.

— Я ненавижу тебя, — шепчет и вытирает свободной рукой губы.

— Ты так работала языком. Мне показалось, что тебе понравилось, — усмехаюсь.

— Мне никогда не понравится с таким, как ты. Ты убийца. Маньяк. Монстр. Тебя никто никогда не захочет целовать по своей воле.

— Так даже лучше, — соглашаюсь с ее словами, — какая разница кто что хочет, если я могу взять все, что захочу? Ты не исключение. Поэтому заткнись и не провоцируй меня.

Она замолкает и отворачивается в сторону. Так-то.

Пожалуй, стоит ненадолго отложить казнь. Ягодка явно редкий экземпляр. И пока я не узнаю что задумал Король, ей лучше быть живой.

Выхожу на улицу и направляюсь за дом. Бешусь от того как меня метает. С ноги открываю ветхую дверь сарая, достаю алюминиевое ведро. Направляюсь к колодцу. Цепляю его за крюк, и начинаю раскручивать ручку. На улице холод, но очень надеюсь, что вода ещё не замёрзла.

Я на взводе. Мне срочно необходимо остыть. Иначе реально разряжу в нее всю обойму. Кровь, оружие, ее податливость завели меня не на шутку. Я бы вытрахал из нее всю душу, но не хочу поощрять мелкую дрянь. Не хочу даже повода давать усомниться в том, что способен на какие-либо порывы в ее адрес. Мишень. И дырка у нее одна может существовать, — между глаз. Когда курок наконец будет спущен.

Снимаю куртку и футболку. Клонюсь вперёд и окатываю себя ледяной водой. Тело не реагирует. Никакого стресса. Никакой перезагрузки. Кромешное блядство. Какого-то хуя думаю о том, что ей тоже следовало бы помыться, а таких экспериментов она точно не выдержит. Дом летний, горячей воды тут нет и никогда не было.

Трясу башкой. Стряхиваю капли и бред, который на чердак давит. Прикидываю варианты своих жилищ, которые могли бы оказаться более комфортными для меня конечно же. Блядь, самому себе вьебать хочется. Совсем не нравится волна на которую заносит. В дом свой везти не хочу, не правильно это. Не выношу посторонних, даже клининг вызываю не чаще чем раз в месяц. А если везти в квартиру, там соседи. Понятия не имею что эта полоумная задумает, как ещё решит отыграть на моих нервах. Но торчать здесь — голяк. Цель была проверить отсутствие хвоста. На всякий, чтоб удостовериться. Шанс был слишком мал, что ее пасти от самого участка будут. Значит, никто не знает о ее местонахождении, а Король намекнул, что я могу делать что хочу. На понт взял, белыми нитками шито, но продолжаю убеждать себя что хочу до чего-то там докопаться.

А может нахрен все? Терпеть вредно. Может вернуться и воспользоваться по назначению? Спустить пыл, яйца опустошить и скинуть Королю адрес? Сам пусть решает что дальше делать. А самому свалить из Питера. Оборвать все связи, контакты. Не первый раз лажу подсовывает, как замышляет что-то.

Вырываюсь в дом, пугаю внезапным появлением. Вся съёживается, словно по глазам читать умеет.

Приближаюсь вплотную и чувстаую как дрожит. Блядь, в миг так паршиво становится, словами не передать. С каких это пор о побеге помышлять начал и перед бабами самоутверждаться?

— Мы уезжаем, — цежу сухо.

Отстегиваю наручник, бросаю на кровать куртку и направляюсь к выходу.

Она не сразу поднимается. Приросла что ли? Ловлю в ее глазах страх. Почему-то это начинает подбешивать. Я типа на благо ее шкуры стараюсь. А она мне: убийца, чудовище. Не по понятиям.

— Что ты вылупилась? — не выдерживаю.