Дефолт совести

Тренированным глазом он быстро перебрал вечернюю почту, но то, что искал, в ней не нашёл. Странно! Бумага должна быть именно в красной папке, – настаивала интуиция. Откинувшись на спинку кресла, хозяин принялся реконструировать события минувшего вечера. Но то ли от напряжения, то ли потому, что он ещё не принял обязательную порцию лекарств, старика затошнило. С удивительной для нынешнего утра прытью он отправился в ванную комнату и упал перед унитазом на колени. Болезнь все больше и больше делала его беспомощным.

Когда приступ рвоты прошёл, он тщательно умылся и внимательно оглядел себя в огромном зеркале. Но тут же боковым зрением увидел в зеркале отражение каких-то бумаг, спокойно лежащих поверх бронзового контейнера для мусора, и мгновенно всё вспомнил. Ну конечно! Накануне, уже собираясь покидать кабинет, он предусмотрительно посетил туалет, захватив с собой несколько непрочитанных файлов. Доставшаяся, как видно, по наследству привычка читать в интимном месте была настолько сильна, что Блейк давным-давно перестал с ней бороться.

Вот она, эта депеша! – Старик чуть не подпрыгнул от радости. – Но почему из Франции?! Почему вчера показалось, что из России? Но стоило ему тут же, в туалете, вчитаться в лаконичный текст информатора, как всё встало на свои места.

Европейский суд по правам человека впервые в своей истории, – сообщал информатор, – намерен принять к рассмотрению жалобу российского гражданина Фролова к банку «Быстрый кредит», обанкротившегося в результате дефолта 1998 года в России. Такое решение на днях приняла палата Евросуда по правам человека.

Вчера же в Страсбурге в ресторане «Понт СентМартин» состоялась встреча некого адвоката Зоммера, которому поручено представлять интересы Фролова в суде, со своим доверителем. Обращаю внимание на то, что во время встречи (распечатка записи разговора прилагается) защитник убеждал русского перенаправить претензии в адрес российского правительства.

Перечитав сообщение дважды, магнат задумался. Если уж агент обратил внимание на подобное событие, то Блейк тем более не мог остаться к нему равнодушным. Он нутром почуял, какую бурю при определённых обстоятельствах может поднять не столько даже само судебное разбирательство, сколько весь ход следствия. Кто даст гарантии, что оно не наткнётся на то, на что натыкаться никак не следует? – невольно спросил себя Блейк и так же стремительно, как вошёл в туалет, покинул его. И только сейчас заметил, что охранник, находясь при исполнении, дремал в закутке за приоткрытой дверью. И даже не пошевелился.

– Вот надейся на них, – пробурчал старик. – И за что я только плачу им деньги? Чтобы эти гориллы могли спокойно дрыхнуть, когда я бодрствую?

– Мистер исполин, дуб стоеросовый! – буквально рявкнул он в ухо охраннику. – Срочно ко мне твоего шефа!

Блейк тяжело развернулся в своих домашних тапочках, которые при каждом шаге спадали с ног, и прикрыл за собой дверь кабинета.

В былые времена Корсар взревел бы от гнева, но сейчас ему почему-то не захотелось поднимать шум. При чём, в конце концов, этот охранник?! Если уж и устраивать кому разнос, так это шефу собственной безопасности.

В ближайшем окружении столь странное прозвище принадлежало Блейку с незапамятных времен. Старик отлично знал об этом и даже втайне, как ребёнок, им гордился. Считалось, что Корсаром его прозвали друзья после того, как он поведал о том, что в детстве искал на острове Ки Уэст сокровища, якобы зарытые там пиратами. Впоследствии друзья часто подшучивали над тем, что свои сказочные богатства Блейку суждено было добыть тоже почти пиратским путём. Чем и заслужил прозвище Корсар.