Деградация. Свои люди

Ведь милиция сама живет по знакомым ему с детства правилам. Чем она отличается от его дворовой компании? Строгая униформа, более жесткая организация, иерархия и более узкие специализации отдельных структур, пожалуй, и все. Да, немного другие ставки, масштаб, но по сути–то… Такой подход сделал структуру сильнейшей сначала на улице, убрав с нее конкуренцию в лице бандитов и рэкетиров. Потом в кабинетах различных учреждений. Теперь в высшей власти крутились генералы–руководители, получая от высокопоставленных чиновников указания, как именно им следует бороться с преступностью и какой контроль осуществлять. Появилась фактическая глобальная силовая монополия. Потому сейчас многие стараются пролезть в ее ряды, что бы дорваться до кнута, а там, глядишь, пряники понесут уже тебе. До сих пор законы являются лишь поводом, удобным средством воздействия, применяемом очень избирательно. И люди просто приняли власть сильнейшего, назвавшего это стабильностью, боясь перечить. А значит, всех все устраивает.

Одна сплошная зона, поделенная на районы и сферы влияния…

Год 2009.

Отметить факт окончания учебы Алексей решил на природе в парке, солнечный июльский денек этому благоволил. Они с Иваном сидели на бревне у мангала, уже пышущего жаром, напротив них Старков крутил мясо на шампурах, на правах старшего отстранив всех от этого занятия, но, тем не менее, не без удовольствия комментируя особенности этого процесса мужу Людмилы Владимировны, который то ли делал вид, то ли действительно с интересом слушал, иногда задавая вопросы кулинарного характера. Хотя поначалу в поведении Старкова была видна некоторая неловкость, все же раньше был начальником, а теперь, когда ему указали на дверь, он стал никем. То есть, он стал пенсионером МВД, но было заметно, что такой статус его не сильно радует. Тем не менее, его авторитет оставался неоспорим, что ему льстило, и он быстро вошел в свою привычную роль. А вот Людмилу Владимировну факт выхода на пенсию, похоже, не сильно волновал. Она шутила, улыбалась, помогая Маше чуть в стороне с холодными блюдами, о чем–то с ней периодически негромко переговариваясь, со стороны же казалось, процесс сервировки импровизированного стола не будет иметь конца. Однако Алексея не покидало ощущение какой–то искусственности повода для происходящего.

– Странно как–то. Вроде шел к цели, зная, что так надо. Сейчас смотрю на диплом, и думаю, а зачем он мне?– размышлял вслух Алексей. Его институтская эпопея закончилась, теперь у него было высшее образование. – И ты знаешь, Вань, то, что ты мне рассказывал про защиту, совсем не так.

– Может быть, это потому что на вечерне–заочном требования пониже? – выдвинул версию Иван.

– То есть ты считаешь, что тот факт, что вся группа отстегнула слегка профессуре перед защитой, никак не сказался? – с ухмылкой отозвался Алексей.

– А, вон оно как. Ну да, вы же все работаете где–то, значит, доход имеете. И все правильно, в их понимании, сделали. Так чего ты тогда удивляешься и глупости спрашиваешь?

– Понимаешь… Как инженер, я теперь могу дома строить. Проектировать, рассчитывать и строить. Вот ты, Вань, согласился бы жить в таком доме?

– А ты, Леш, согласился бы ездить на разработанной мной машине?

Два товарища переглянулись, затем дружно заржали, чем привлекли внимание остальных.

– Диплом открывает тебе путь к майорским звездам, это главное, – сказал Старков, – не отвлекаясь от шампуров, но достаточно громко, что бы его услышали.

– Только путь этот с новыми начальниками нашего отдела и отдела кадров ох как тернист, – подал голос Иван.

– Люся, надо было напоследок их обоих капитанами сделать, нам–то терять особо нечего было.

– Думаешь, я не думала на сей счет? – точно в таком же стиле, не отрываясь от нарезки помидоров, но достаточно громко, ответила она. – Только у одного старлеем уж совсем стаж не большой, а второй с какого–то хрена институт МВД бросил, в который так поступить стремился, исходя из твоих же рапортов, если ты подзабыл. Так что как–то поощрять не к месту. Не Старков, точно, не срослось бы. Еле–еле Блинову майорскую звезду прикрутили, и ладно. Кстати, где он, как у него дела?

– На смене, – ответил Иван, слушавший вполуха, но выхватывавший из разговора самое важное.

– Дима тоже в своем репертуаре, жена делами завалила, – сказал Алексей. – Пашка из МУРа занят, Сысоева я бы тут в лесочке и закопал, начальник тоже мне, – закончил он фразу с презрением в голосе, но на это как–то никто не обратил особого внимания.

– Варшавский в Нью–Йорке, – добавил Старков.

– Ребят! – воскликнул Иван, – да не в звездах счастье!

– Тебе может они и не к чему, – парировал Старков совершенно спокойным тоном, – а вот Чернову сгодились бы. Он же карьеру в милиции делать будет.

– С чего вы взяли? – удивилась Маша, слушавшая этот разговор молча, но внимательно. Алексей тоже выглядел удивленным.