Дегустаторы смерти

– У-a… у-а… – подхватило эхо и заухало лешим. Вроде как захохотало.

– А ты ничего, забавное, – я достал из кармана шоколадку. Маленькую, сладкую «Аленку». Всегда беру несколько штук в Зону Если что, вот тебе и обед, и ужин. И вкусно, и калорийно. Положил одну из шоколадок на камешек, пояснил: – Обещанная конфетка. А теперь молчи, не отвлекай меня, ладно?

– Накладно… – непонятно протянуло эхо и затихло.

Я некоторое время обдумывал, что оно хотело этим сказать, а потом сам себе удивился: воспринимаю эхо как разумное существо! Смысл в его словах ищу. Совсем, сталкер, с катушек слетел. Как в том анекдоте: «Первая ступень помешательства – если вы разговариваете со своим изображением в зеркале. Вторая – изображение начинает вам отвечать».

Ладно, повеселились и хватит. Я сделал глубокий вдох, медленно выдохнул и пошел к лопате. На пути лежал труп Лютого. Надо перешагнуть через него. Мужик он был не хилый, поэтому шагать пришлось широко. И ногу ставить как раз на край тени – на локоть аномальному работяге.

Утрамбованная земля под ботинком ощутимо сжалась, будто пружина. Опаньки! Кажись, сейчас ракетой полечу, как та гайка. Только она об лоб Лютого тормознулась, а я, скорее всего, в забор впечатаюсь – в тот самый, с инеем. Останется от меня кровавая лепешка. Вот ведь блин!

Я так и замер раскорякой – одна нога на тени землекопа, вторая еще на нормальной земле, а между ногами труп Лютого.

Пот заструился по лбу, заливая глаза, но я боялся поднять руку и смахнуть его. Вообще опасался шевелиться. А ну как пружина под ногой распрямится?..

Вспомнилось вдруг, как Пашка-взводный на мину наступил. Дело было в Дагестане. Противопехотная мина нажимного действия. Встанешь на такую, сработает детонатор. Взрыв получается не сильный – разве что ногу оторвет. Если успеют спасти, останешься калекой. Пашку не успели… М-да… Хорошим лейтенантом был Пашка. Земля ему пухом…

– Иди, не бойся! – внезапно крикнул мне Толик. Оказывается, он очнулся. Сумел встать в своем колодце, опираясь о край здоровой рукой, и наблюдал за мной. – Иди! Я же прошел.

Он говорил очень уверенно. Даже с ноткой превосходства. Никогда раньше его таким не видел. Я настолько удивился, что перенес вторую ногу на тень и заскользил прямо по мужику с лопатой, стараясь ступать как можно мягче, ощущая, как под ногами проседают невидимые «детонаторы». Будто и впрямь по минам идешь.

Наконец вышел на твердую землю – мокрый от пота так, что хоть трусы выжимай. Дико захотелось водки. Многие сталкеры берут с собой в Зону заветную фляжку. И я не исключение. Всегда ношу при себе баклажку с медицинским спиртом. Носить – ношу, но в Зоне никогда не пью. Пьяный я дурным становлюсь. Такое могу отчудить, что аж чертям в аду завидно. Поэтому все веселье будет потом – за периметром. Вот там оторвусь по полной. Я похлопал рукой по висящей на боку фляге, но снимать ее не стал. Сначала работа.

– Тут где-то должен быть «колобок», – подсказал Сало.

– Помню, – отрезал я.

«Колобком» Толя назвал мячик из сухой травы или слежавшегося сена размерами чуть побольше мужского кулака. Сейчас его не было видно, а когда тут проходил Сало, «колобок» лежал возле старой смятой канистры. Аномальный травяной шарик покатился, вроде как ветром гонимый, прямо к ногам Сала.

«Его ко мне будто магнитом притянуло. Вцепился, как репей, – рассказывал Толик. – По виду сухая трава, а на деле хуже колючей проволоки. Режет и кислотой жжется. Штанину порвал и ногу исцарапал. Хорошо, не глубоко. Хотя до сих пор кровоточит. И ожоги остались».

Сало еле отодрал его от себя. Повезло, что на руках были плотные перчатки. И все равно они в клочья, а с ладоней будто кожу содрали.

Я завертел головой в поисках «колобка». Затаился где-то, гад. Но надо двигать дальше. Не ждать же его!

По словам Сала, следующие пять метров безопасны. Необходимо только держаться подальше от дренажной канавки. Ну этого он мог бы и не говорить – среди сталкеров таких дураков нет, чтобы по канавам шарить. А те, кто были, в тех самых канавах и лежат.

Довольно быстро дошел до указанной Анатолием контрольной точки – вернее, кучки – засохшего навоза. Остановился. Где-то тут притаилась «комариная плешь». Сало выявил ее гайками. И мне стоит так поступить.

Как выяснилось, обосновалась аномалия среди разбросанного навоза. Когда-то он лежал на телеге. Теперь же «комариная плешь» раскатала это средство передвижения на листы. Целым осталось лишь одно колесо – случайно оказалось на краю аномалии. А вот навоз под давлением утрамбовало в плоскую площадку.

Я тщательно обозначил аномалию гайками, кинул еще одну – проходную – и двинулся к ней. Дошел. Остановился.

Куда идти дальше, Сало мне рассказать не успел – потерял сознание. Зато теперь сможет.

– Толян, а теперь куда?

Он замялся, сказал растерянно:

– Дальше я в кормовую пошел. Только…

Сало замолчал. Я тоже молчал. Понимал, что приплыли. Если до сих пор Толян меня словно за ручку вел, то теперь всё – халява кончилась.