Деяние Луны

– Сильная, – с грустью выдохнула Катя, понимая, что подурачиться сегодня не выйдет. Почему-то сегодня вместо ледяного спокойствия, которое излучала сестра, вокруг неё сверкали молнии. Вот-вот гроза разразится.

Иголка мягко вошла в кожу, и шприц начал наполняться кровью. Смотря на то, как Натали осторожно выкачивает из неё алую жидкость, девочка с грустью понимала, что та никогда не сможет стать врачом, хотя этого хотела с детства:

– Из тебя выйдет хороший доктор.

Рука дрогнула и Натали кинула на малышку сердитый взор:

– Ещё нет.

– Ну да, чтобы вышел, тебе нужно выкачать из меня литров двадцать крови, – съязвила младшая.

– Все. Можешь идти, – вместо ответа на подкол, девушка сложила инструменты в коробку и, приклеив пластырь на место укола, вытолкнула Катю за дверь.– Сходи, поешь.

– Ты издеваешься?

– Нет. Тебе действительно нужна пища.

Обречённо кивнув, малышка направилась вниз.

Закрыв дверь, Натали прислонилась к ней, чтобы успокоиться. Она не переносила вида крови, вытекающей из человека, хотя сама могла работать с образцами без признаков тошноты и головокружения. Странно для того, кем она является. Если судить по деревенским сплетням, то Натали должна была упиваться ею, питаясь исключительно свежей человечиной, но вид ран и порезов приводил девушку в ступор и лишал сознания.

Глубоко выдохнув, она направилась в ванную. Из круглого зеркала на неё смотрело измождённое лицо с белой перламутровой кожей. Но не оно было причиной ненависти жителей, а то, что Наташа не любила больше всего в себе, и это были глаза. Один глаз был светло-голубой, словно небесная высь, а второй настолько чёрный, что нельзя было увидеть зрачок.

Именно этот контраст пугал местных, заставляя отворачиваться при взгляде на девушку.

Только почему-то Егор не обращал на это внимание, и продолжал доставать своими предложениями, приглашая то на прогулку, то отправиться в поездку с его семьёй в город. Хотя те, в этом она была уверена, были бы не так лояльны к ней.

Вспомнив о нем, девушка ещё раз бросила взгляд в зеркало: «Разве я могу иметь друзей?»

Ей так хотелось услышать, что да, но разум понимал, что этого никогда не будет. Люди боялись, что проклятье коснётся их детей, если те начнут играть с ней.

«Как будто сами не чудовища».

Рука хотела сделать то, что происходило из года в год, когда, не выдержав взгляда своего отражения, девушка вдребезги разбивала очередное зеркало.

Но пальцы разжались, и ладонь опустилась вниз.

«Тешить себя надеждами – глупо. Бороться – глупо. Тогда что ей делать?»

Натали вспомнила момент, когда пошла навстречу Егору, решив позаниматься с ним анатомией, чтобы подтянуть в учёбе Она надеялась, что остальные, увидев это, тоже захотят общаться, но парень все разрушил. Егор оказался слишком легкомысленным и глупым. Ни её конспекты, ни вдохновляющая речь о пользе учёбы, не помогли ему выучить материал. И через несколько часов девушка не выдержала и высказала все, что думала о его умственных способностях, выгнав парня из дома. Вслед убегающему силуэту летели её учебники, в последней надежде, что тот не завалит экзамен.

Тогда она думала, что Егор больше не придёт, но он вернулся на следующий же день. А затем, в какой-то момент, появилась тропа от его дома к её, которую ни одна пурга не заставила исчезнуть.

Нина Самохина

– Сегодня воскресенье, – начал Данила и ложки Катерины и Кости повисли в воздухе.

Я с интересом посмотрела, как те начали шептаться между собой, что-то активно обсуждая.

– Никто вас не держит. Можете идти, – Николай кивнул на вопрос младшей дочери и подмигнул жене.

– Я хочу взять Нину на игру, – Даня не сводил глаз с отца.

«Игру? Какую игру?» – мысль о том, что пребывание в темнице может быть чем-то скрашено, я восприняла радостно, усиленно пытаясь расслышать, о чем шушукаются между собой ребята.

– Но она ведь недавно перенесла грипп, – голос Валентины звучал так, будто я только что вышла из комы и нуждалась в постоянном присмотре.

– Мам, ты глянь на неё. Только ест, да спит. Скоро в двери пролазить не сможет.

«Спасибо тебе, Данила, – яростно ткнув вилкой в мясо, я старалась побороть желание пнуть его ногой. – Если меня отпустят, то, так и быть, прощу».

– Ей не повредит свежий воздух, – поддержал вдруг брата Костя, – постоит с девочками, Натали одежду подберёт

– Не волнуйся, мы так её запеленаем, что холод не почувствует, – обе девочки разом закивали.

– Хорошо, – наконец-таки сдалась женщина. – На чердаке вещи Стаса, возьмите их. И чай не забудьте, чтобы не замёрзла

«Стаса? – мои брови взметнулись вверх. – А кто это такой? Кажется, я недостаточно знаю об этой семье».

– Ура! – радостно воскликнула Катя. Ведь это означало, что мораторий на наше общение был отменен, и мы сможем всласть повеселиться вместе.