Деяние XII

– Здесь свернём, – велел голос километров через семь.

Машина съехала на узкую дорожку, скоро приведшую к, надо думать, прелестному в светлое время суток маленькому озерцу, окруженному густым кустарником. Сейчас же, под мутным дождливым небом, отблески на воде производили довольно депрессивное впечатление.

– Остановите, пожалуйста… Спасибо. А теперь вылезайте.

– Что ты хочешь делать? – наконец открыл рот Ковбой. К его стыду, голос слегка дрожал.

– Поговорить, мой друг, всего лишь поговорить…

Ковбой тяжело вывалился из машины, его похититель сделал это куда как легко и ожидал, не опуская револьвер, снабженный глушителем.

Взглянув на него, Ковбой обомлел: вместо лица отвратительно усмехался чёрный демонский лик.

Тут же осознав, что видит ритуальную индейскую маску, он почувствовал раздражение, почти отбившее страх.

– Какого черта, Уолтер?! Я прекрасно знаю, что это вы!

– Вы правы, Джордж, – маска полетела в машину, открыв печальное лицо благородного лиса. – Мальчишеская слабость. Купил в сувенирном магазинчике во Фриско.

Милорд ловко выхватил свободной рукой кольт из кобуры Ковбоя и бросил его в машину. Он как всегда, был тщательно одет, словно только что объявился на великосветском приеме. Посматривал на коллегу с едва скрытой иронической усмешкой. Ноздри аристократического носа возбужденно раздувались.

– Хотел говорить – так говори, – агрессивно начал Ковбой, но его слова перешли в панический писк, когда Милорд, уже не скрывая усмешки, аккуратно прострелил ему левое колено. При этом раздался всего лишь легкий хлопок.

Ковбой, завывая, корчился на земле.

– Я вынужден просить прощения, Джордж, – голос Милорда стал особенно мягок, даже участлив. – Я обманул вас: говорить буду я, а в вас вижу лишь благодарного слушателя.

Второй выстрел размозжил Ковбою правый локоть. Он извивался, стараясь унять боль, с ужасом глядя на застывшую усмешку Милорда. А тот заговорил с интонациями лектора на университетской кафедре:

– Вас, как всегда, подвела самоуверенность. И жадность. Замечу, что не было в истории коллизии, в которой принимали участие Соединенные Штаты, где в полной мере не проявились бы эти качества вашей нации. И откуда это у вас?.. Мне кажется, ваша мать Британия ничем подобным не отличается.

Он довольно театрально пожал плечами.

– Я не в восторге от мистера Сахиба, – продолжил он после тщательно выверенной паузы. – Тут вы правы. Но вы, сэр, вызываете во мне гораздо больше негативных эмоций. Может быть, вы знаете, что один из моих предков, сэр Уолтер Рейли, был основателем Клаба. Впрочем, не только поэтому для меня ваши претензии на лидерство тошнотворны, ещё более отвратительны для меня претензии вашей страны на лидерство в мире. Но если в мировой политике Британия временно уступила пальму первенства США, то Игра, олицетворением которой является Клаб, по-прежнему останется по преимуществу английской.

– Очень больно? – с фальшивым участием спросил он постанывающего Ковбоя. – Ничего, скоро конец, мой друг, скоро уже конец… Так вот, ваши амбиции, разумеется, не остались тайной ни для меня, ни, тем более, для нашего президента. И он сделал соответствующие распоряжения…

– Так он… – прохрипел с земли совершенно раздавленный Ковбой.

– Жив и здоров! – радостно подтвердил Милорд. – Чего я, увы, не в силах пожелать вам. Вас… как это говорится… попросту облапошили.

Ковбой громко замычал в смертной тоске. Словно не заметив этого, Милорд оживленно продолжил:

– Великий человек наш президент. Всё предвидел, и поведение ваше предсказал до мелочей. Потому он так и останется президентом Клаба, и потому вы, мой друг, так и не станете президентом США.

Третья пули впилась в грудь Ковбоя, прибив его к земле. Он побледнел и закрыл глаза. Между губами лопались кровавые пузыри.

– Нет, бедный янки-дурачок, и это ещё не конец… – тихо и нежно пропел Милорд.

Он отсоединил глушитель и спрятал револьвер, достал небольшой плоский несессер, открыл серебряную застежку и стал любовно рассматривать покоящиеся в гнездах блестящие хирургические инструменты. Выбрав скальпель, положил несессер на сидение автомобиля, снял пиджак, аккуратно разместил там же, и, мурлыча какую-то песенку, неторопливо приблизился к лежащему без сознания Ковбою…

Через час он сменил заляпанную кровью сорочку на свежую, которую извлек из чемоданчика, оставленного в машине покойного. Милорд полностью выложился, как актер после сложного спектакля. Не глядел на окровавленные куски плоти того, кто несколько часов назад хотел быть президентом США. Они занимали всё переднее сидение, расположившись живописной грудой, как на картинах старых голландцев, изображающих мясные ряды. Кинув туда же испорченную сорочку, англичанин положил несессер в чемодан, взамен достав ручную гранату. Выдернул кольцо, положил поверх груды мяса, быстро захлопнул дверцу и резво отбежал в сторону.

Взрыв внутри машины оказался не очень впечатляющ. Минуту посмотрев, как полыхает роскошный «Корвет», Милорд тихо рассмеялся, развернулся и, не оглядываясь, пошел за дальние кусты, где стоял его собственный неброский автомобиль.

7