Деяние XII

Солидная фигура чинного историка приобрела упругость и гибкость, какие в обычное время не просматривались. Очки поблескивали, топорщились усы. Стоял спокойно и уверенно. Всё пошло быстро, слишком быстро для заторможенного восприятия Руслана. Ему казалось, что Палыч не прикасается к хулиганам, просто делает причудливые движения руками. Но Скрипучий резво отлетел в сторону. Второй с дурным визгом неуклюже подпрыгнул, метя ногой, а третий подался вперед, выставив лезвие финки. Однако, после загадочных пассов Палыча, прыгун резко сменил траекторию, врезавшись башкой в железную дверь гаража, а приятель его разом, как подрубленный, свалился на колени. Нож же непостижимым образом оказался в руке учителя, который отпихнул коленопреклоненного, отбросил финарь и повернулся к, наконец, пришедшей в себя первой троице. Те кинулись борзо, Палыч забавно раскорячился, тело его будто изломалось, образовав несколько острых углов, нападающие непостижимым образом рухнули.

— Атас! — теперь в скрипучем голосе прорезался ужас.

Кое-как поднявшись, хулиганы бросились в разные стороны. Только ударившийся о гараж не двигался. Палыч распрямился, аккуратно одернул на все пуговицы застегнутое полупальто, и быстро подошел к нему. Проверил пульс на шее, удовлетворенно кивнул и обернулся к остолбеневшему юноше.

— Твое счастье, что я забыл в школе портфель с тушёнкой, которую сегодня выдавали учителям. Пришлось вернуться, а то дома есть нечего, — как ни странно, он совершенно не запыхался, в отличие от тяжело дышащего Руслана.

— Сколько лет ты занимаешь самбо? — спросил Палыч, критически оглядев ученика.

— Четыре, — машинально ответил тот, все ещё пребывая в прострации.

— Неважный у тебя тренер, смени, — покачав головой, посоветовал Палыч.

— А вы?.. — мысли Руслана, наконец, начали шевелиться, так, что он смог сформулировать вопрос, — Это чё, карате, да?

— Нет, не карате, — Палыч, поморщившись, покачал головой, словно услышал в классе неверный ответ на вопрос об англо-бурской войне. — Отечественная система. Это вон тот каратист, — кивнул на бездыханное тело. — Вернее, думает, что каратист…

Он поднял солидный кусок железной арматуры, которая несколько минут назад чуть не проломила его ученику голову.

— Против лома нет приема… против лома есть рычаг, — завернул не очень понятно, отбрасывая прут в бурьян.

— На-ка платок, приложи к носу, — обратился к Руслану, — кровища хлещет. И пойдем домой. Я уж провожу — во избежание…

— А этот? — спросил Руслан, указывая на начавшего постанывать хулигана.

— Оклемается, — уверенно кивнул Палыч. — На обратном пути его проведаю. Если не смоется…

Бок ныл все сильнее — похоже, треснуло ребро. Но Руслану не очень улыбалось сейчас являться домой в разорванной, залитой кровью, куртке, с расквашенным носом. Они сидели в беседке на пустынной детской площадке. Руслан всё никак не мог прийти в себя. Впрочем, спокойствие Палыча тоже оказалось не полным: искоса взглянув на юношу, он вытащил из кармана пачку сигарет и зажигалку. Дорогущий "Кент" в руках простого школьного учителя смотрелся странно.

— Ты уж не говори ребятам, — попросил он Руслана, — никогда не курю при учениках, да вот обстоятельства чрезвычайные.

Руслану, уже год тайно покуривающему, очень хотелось попросить сигарету, но он не решился.

— Пал Палыч, — вместо этого восхитился он, — вы мастер!

— Нет. Видел бы ты настоящего Мастера… Впрочем, может и увидишь… Ты знаешь их? Что они хотели?

— Ничего, попросили закурить и сразу кинулись. Никогда не видел… Они хотели меня убить!

Это обстоятельство вдруг предстало перед ним во всей неприглядности. Он изумленно глядел на учителя, но тот, к ещё большему его смятению, утвердительно кивнул.

— Я так и думал.

— Но почему?!

С минуту Палыч сосредоточенно курил, потом, словно приняв решение, произнес:

— Рановато, конечно…

Он еще немного помолчал. Руслан слушал, приоткрыв от напряжения рот.

— Ну, ладно… — продолжл учитель. — Всё равно они знают, кто ты… В общем так: некие люди интересуются тобой…хм…несколько больше, чем это соответствует твоему возрасту и положению.

Руслан ничего не понимал… Вернее, не мог отдать себе отчет в том, что ему открывают нечто, давно ощущаемое им самим.

— Какие люди? — растерянно переспросил он.

— Разные, — ответил учитель, отбрасывая сигарету в урну. — Хорошие… И плохие. Эти были плохие. Вернее, наняты плохими. Но, думаю, в ближайшее время они вряд ли тебя побеспокоят. Мне кажется, сейчас они сделали глупость и быстро это поймут. Так что не бойся.

Но ледяная волна, обдавшая Руслана, была не ужасом, нет — восторгом. Здесь и сейчас полагалось начало чему-то грандиозному.

— А вы, вы?.. — задохнулся он.

— Я - хороший, — заверил Палыч.

Он строго глянул в лицо мальчика.

— Ты не очень-то радуйся. Все серьезно… Короче, возможно, меня несколько дней не будет в школе. Но потом я обязательно свяжусь с тобой, и мы подробно поговорим обо всём, что ты хочешь знать. В пределах разумного, конечно…Слишком рано… — с досадой повторил он. — Совсем еще не готов.

В голове Руслана, исполненной блистающего хаоса, вдруг родилась грандиозная догадка: