Читаем Деяния Диониса полностью

Деяния Диониса

Нет, не избегнул он Дики всевидящей, нет, не избегнулИ сетей нерушимых Мойры неумолимой,Беглеца увидала богиня Афина Паллада,Восседавшая рядом на скалистом утесе,Наблюдая за битвой морскою с племенем индов.Прянула вниз богиня, облик мужа приявши,Хитросплетенною речью остановила владыкуИндов под видом Моррея, способствуя Дионису,Задержала богиня Дериадея, исходомБудто взволнована битвы, стала бранить и позорить:10 [11]"Дериадей! Бежишь? На кого же лодьи оставил?Как пред своим народом явишься? Что же ты скажешьОрсибое отважной, когда она разузнает,Что сбежал ты от войска жен изнеженных вражьих?Бойся же Хейробии свирепой, проведает деваЧто безоружным Лиэем низвергнут ты в поединке,Ибо она со щитом и копьем с бассаридами билась,Поборая супругу, из битвы не отступила.Что ж! Уступи Моррею поле битвы жестокой,Сам я себя защищу и неженку Вакха низвергну!20 [21]Но беглеца я не стану тестем звать, и другогоМужа ищи Хейробии-дочке, твоим я стыжусяЗваться подданным ныне, пойду к пределам мидийским,В Скифию я отправлюсь, а зятем зваться не стану!Скажешь, что Хейробия знает искусство сраженья -У Кавказа есть племя воительниц-дев, амазонок,Бьются они гораздо искусней твоей Хейробии!Дротом добуду деву могучую я и супругойНазову, коли только того пожелаю, на ложе,Дочери труса не надо, бежавшего с поля позорно!"30 [31]Молвила - речью такою гордого ДериадеяУбедила, вдохнув в него мужество - будто бы сможетВ битве низвергнуть он Вакха с тирсом его мужегубным!Воин надменный не понял лукавства Афины, представшейВ облике лживом Моррея пред ним, и на бранные речиОтвечал виновато, зятя гнев умеряя:"О, Моррей нестрашимый! Умерь же брань и попреки!Разве истинный воин меняет облик в сраженье?Ибо даже не знаю, с кем в поединке я бился!Только хотел я уметить Лиэя стрелою изострой40 [41]Или мечом поразить его в выю, иль дротомВ чрево попасть, как уж вместо Бромия предо мноюЛеопард появлялся с пестроцветною шкурой...Льва хотел я уметить в пышногривую выю -Вместо льва появлялся змей внезапно огромный,А за змеем свирепый медведь представал предо мною!Бурную сулицу бросил в горбатую хребтовину -Тщетно метал я жало! Вместо медведя явилосьНеуязвимое пламя, жалящее сквозь воздух!Видел свирепого вепря - и рев быка вдруг услышал!50 [51]Нет, не кабан клыкастый - выю вперед наклонившиТур устремился ярый с рогом изогнутоострымНа слонов боевых, и меч обнажал я напрасноПротив зверья и чудовищ, ни одного не низвергнул!Только увидел древо - но тут же оно исчезло,И водомет взметнулся влаги под самое небо!Затрепетал от волше́бства многоразличного тут жеЯ, ибо собственным взором зрел кознодейство Лиэя!Но ополчуся на битву свирепую с Бромием снова,Гнусные лжи и обманы разоблачу Диониса!"60 [61]Так он сказал - и ярость прежняя им овладела,Только теперь поднимает оружие он не на море,Он на суше, как прежде, в битву идет с Дионисом,Он позабыл о победе Лиэя в единоборстве,Как его выю обвили тесно древесные ветви,Как умолял о пощаде он победившего Вакха!Снова на богоборство дерзает владыка, лелеетЗамысел - Диониса в рабство взять иль прикончить!Трижды копье он мечет, но воздух лишь поражает,А когда и в четвертый раз не уметил Лиэя70 [71]Лозового, пронзив лишь воздух один как и прежде,Дериадей отважный, то к себе на подмогуЗятя он призывает - но не видит Моррея!Ибо Афина свой облик мнимый преобразила,Встав с божеством виноградным рядом. Лишь только богинюДериадей узрел, как колена его подогнулись -Да, наконец он увидел, кто скрывался за ликомМнимым зятя Моррея, кто облик сородича принял,Замысел хитроумный разгадал он Афины!Возвеселился Бромий, узнав ее, понял он сердцем80 [81]Как хитроумным обманом пришла на подмогу Афина!И божество лозовое в безумье священное впало,Поднялось как громада, подобная скалам Парнаса,Стало преследовать труса Дериадея - как ветерМчался бегущий от бога, быстрее бурного вихря!Вот достиг он равнины, где пенился влагой раздорной,Вдаль валы устремляя, старец Гидасп горделивый;Остановился на бреге воин огромномогучий,Уповая, что будет союзником в битве родитель,Что возмутит он влагу, пойдя на бога Лиэя -90 [91]Но божество виноградное тирс изострый метнулоИ царапнуло кожу владыки Дериадея!Тот же, только задетый плющевыми ветвями,В лоно отческой влаги низвергся вниз головою,И от брега до брега как будто бы переправойРастянулся... А боги после похода на индовВместе с Дием всемощным на Олимп возвратились.Возликовали вакханты вкруг необоримого Вакха,Празднуя окончанье войны, а многие сразуСулицами искололи тело Дериадея.100 [101]Орсибоя на башне за боем следила - и воплемРазразилася скорбным, оплакивая супруга,В знак печали ланиты ногтями она разодрала,Волосы распустила, сбросив с прядей повязку,Прахом и пеплом осыпав в знак скорби плечи и глйву.Плач подняла Хейробия, узревши родителя гибель,Расцарапала руки смуглые, и одеждыБелые разодравши, грудь свою обнажила!Босоногая, щеки Протонойя разодрала,Лик и ланиты от скорби золою посыпав нечистой,110 [111]Ибо отца и мужа, обоих она потеряла,Мукой двойною томима, скорбно стеная, рыдала:"Муж мой, сколь юным погиб ты! Оставил меня ты вдовоиВ доме родимом бездетной, о муж мой, меня ты оставил -Сын же меня не утешит! Уже никогда не увижуТвоего возвращенья победного, острым железомСам себя умертвил ты, чтоб имя твое и потокуДали! О, на чужбине ты умер! Я ж именуюМужем, лишившимся жизни, только лишь влагу Оронта!Над обоими плачу, над Дериадеем с Оронтом,120 [121]Равная участь обоих постигла, ведь отчая влагаДериадея укрыла, Оронта - струи речные!Больше гораздо страдаю, чем матерь! Ведь ОрсибояПела брачные гимны дочек, она ведь супругаЗрела Прото́нойи, мужа Оронта она привечала,Ведь Хейробия имела непобедимого мужа,Коего даже и Вакх страшился! Живым ХейробияВидела мужа любимого, коего тирс и речныеСтруи не победили; я ж мукой терзаюсь двойною,Ибо и муж мой мертв, и погиб родитель мой милый!130 [131]Ах, кормилица, детку не утешай понапрасну,Мужа верни - и не стану над родителем плакать,Дай мне дитя, дабы в горе утешиться этом великом!Кто меня к брегу проводит реки огромной, Гидаспа,Дабы я поцелуем влаги медовой коснулась?Кто меня к храму проводит, в долину священную Дафны?Ах, обняла б я Оронта пылко и в струях прохладных!Если б была я рекою или ключом родниковым,Дабы слезою точиться бегущею неторопливоК водам обильным потока, в который супруг обратился!140 [141]На Комайто́ на деву стала б тогда я похожа,Ибо древле влюбилась в поток прекраснейший дева,И испытала радость, Кидна сжимая в объятьях...Так говорят (про это Моррей, мой родич, поведал!)И до сих пор в народе про то на земле киликийской!Я ведь не Перибойя-беглянка, и не забудуНикогда я супруга, сладостного Оронта,Бурнобегущей влаги вдали держаться не стану!Если не даст судьбина смерти с Дафною рядом,Я бы желала в водах отческих сгинуть Гидаспа,150 [151]Дабы атир рогатый не обнимал меня пылко,Дабы не видеть фригийских плясок, не бить мне в кимвалы,Не резвиться в веселых таинствах, дабы не видетьМеонйи и Тмола, не ведать про домы Лиэя,Тяжковыйного рабства не знать, дабы не говорили:"Дочерь Дериадея-владыки, царя-копьеборца,Ставшая в битве добычей, служит у Диониса!"Так сказала, и жены жалобным разразилисьПлачем по детям, по братьям и по родителям милым,И по мужьям погибшим. Кудри рвала и терзала160 [161]Скорбная Хейробия, царапала в горе ланиты:Мукой двойною терзалась не столько по батюшке, сколькоПротив соложника, плача горько, она возмущалась,Ибо слыхала о страсти Моррея великой и ярой,И о лукавствах коварных девственной Халкомедейи!Так причитала, вопя и одежды в клочки раздирая:"Утешителем в битве, Морреем, отец мой погублен,Так от кого же мести ждать? Ненавистною девонХалкомедой пленился, с женами не воевал он,Лишь помогал бассаридам! Молвите, Мойры богини:170 [171]Чья же зависть индийский город сгубила? Чья ревностьДериадеевых дщерей в одночасье низвергла?В поединке погибший, непогребенный воитель,Муж Оронт вдовою бездетной Прото́нойю сделал,От Хейробии при жизни неверный отрекся - и бросил1Только страдаю больше сестры и от гибельных бедствий:Муж Прото́нойи умер в битве за отчую землю,Хейробии соложник предал свою отчизну,Бесполезный воитель, споспешник Кинрогенейи,Непостоянный, Лиэя стал он союзником верным!180 [181]Даже и свадьба стала предательством, ибо влюбленныйСлепо Моррей - пособник падения города индов,Через измену супруга отец мой погиб! И стану,Гордая некогда дева, владычица племени индов,Стану одной из служанок, а может быть, и госпожоюСтану звать я смиренно рабыню Халкомедейю!В индов краю обитаешь пока, Моррей, о неверный,Завтра отправишься, может, ты в пределы лидийцев,Из-за красы Халкомеды слуга при дворе Диониса!Что же, супруг мой, не делай тайны из страсти к вакханке -190 [191]Нечего больше бояться мертвого Дериадея!Прочь! Ступай за змеею, шипящей призывно о страсти,Мысль эта силы лишила тебя и разум затмила!"Так говорила, плача над участью горькою дева.Зарыдала Прото́нойя; В скорби длани возделаМатерь, и к дочерям обратилась, рыдая и плача:"Па́ли нашей отчизны надежды, и не увижуМужа Дериадея и зятя Оронта вовеки!Умер Дериадей, град индов теперь беззащитен,Неприступные стены пали нашего края,200 [201]Если бы Вакх и меня убил с соложником вместе,Если бы он и меня низвергнул в Гидасп быстроструйный!Не хочу я земли! Да возьмет меня отчая влага,Встречусь с Дериадеем в пучине и не увижуЯ Прото́нойи-девы за колесницей Лиэя,И не услышу жалоб новых моей Хейробии,Пленницы и рабыни, силой к любви принужденной!Кроме Дериадея, мужа иного не будет!Стану подобна наядам, ведь и сама ЛевкотеяВзята с земли в супруги богом лазурнокудрявым!210 [211]Назовуся одною из нереид и влажнойСтану Ино, только смуглой, не белобедрою девой!"Молвила так - и жёны длинноодетые сноваРазрыдались среди городских укреплений и башен.Кро́талами возгремели неистовые вакханки,Празднуя окончанье похода, вопили все вместе:"Мы одержали победу! Индов низвергнут владыка!"Радостный Дионис с вакханками веселится,Освободившись от ратных трудов и кровавых сражений,Сразу же он исполняет долг относительно павших:220 [221]Соорудил погребальный костер он вместе со всемиВ сто локтей шириною, на погребенье звучалаМигдонийская флейта ладом унылым, плачливым,Авлетеры фригийские мужественно подпевалиВ скорбной песне, в печальном шествии шли вакханки,Погребальную песнь эвийным гласом Гани́кторРаспевал, и Клеоха авлос двойной берекинтскийПричитаньем ливийским стенал - Стенно́ с ЭвриалойНекогда так разразились плачем многоголосым,Обезглавленную Медусу оплакав в стенаньях,230 [231]Вместе с ними и змеи бесчисленные вопили -Вот от них-то, шипящих и плачущих над погибшейДевой Медусой, и лад зовется теперь "многоглавый"!Скорби обряды исполнив, плоть омывает он влагой,После же назначает новым владыкою индовБогобоязненного Модея, и с Вакховым войскомПиршеством окончанье празднует враждованья,Золотистую влагу винной реки возливая.Вот зачинают пляску: бесчисленные бассаридыВ хороводе топочут, пьяны священным безумьем,240 [241]Сатиров толпы скачут, землю всю сотрясая,Кувыркаются резво, в пляске буйной споткнувшись,Виснут на шеях вакханок неистовых в хороводе!Ратники Бромия пляшут, потрясая щитами,Подражая походке воинственной корибантов,В полном вооруженье подпрыгивают и кружатся!Конное войско в шлемах высокогривастых гарцует,Полную славя победу над недругом Диониса!Нет, в стороне не остался никто, и согласные воплиВ небо семипоясное возносятся отзвуком звонким.250 [251]После того, как окончил празднование победыБог и собрал добычу после сражения с индом,Вспомнил Бромий о древних краях далекой отчизны,Завершив семилетний поход на индов успешно.Долю богатства каждый вражьего получает:Кто-то индийскую яшму, кто-то сапфир, АполлонаКамень, а кто изумруд, сияющий светом зеленым;Тот от подножья отрогов поднебесных ИмаяТянет слонов боевых, зверей с прямыми ногами,Этот от Хемодоя, хребта с пещерами в недрах,260 [261]Тащит с собой, торжествуя, львов индийских с повозкой,Сей, ухватившись покрепче за цепь железную, елеЗа собою пантеру ведет ко брегам мигдонийским.Вот некий сатир гонит посохом густолистнымТигра с пестрою шкурой, его беспощадно бичуя,Вот иной воротился с даром невесте фригийской:Благоухающим стеблем, растущим у самого моря,И жемчужиной круглой, славою вод эритрейских...Многих дев смуглокожих повытащили из горниц,Будущих брачных подруг, за черные косы густые,270 [271]Руки им рабским игом сведя за выей девичьей.Возвращались, наполнив длани добычей обильной,Девы святые, вакханки, ко Тмола родимым отрогам,Славя в шествии пышном возвращение Вакха!Так Дионис добычей щедрой по окончаньеДолгой с индами распри оделил ратоборцев,С ним деливших труды. Поспешали народы в обратныйПуть, погрузивши дары сияющие восточныхВолн и птиц всевозможных, и возвращаясь в отчизну,Славили громко в дороге непобедимого Вакха290 [281]В плясках и хороводах неистовых, память оставивО войне беспощадной развеять ветру Борею.Каждому удалося, хоть поздно, быть может, вернутьсяВ отчие домы с военной добычей. Один лишь единыйВоин Астерий только на родину не воротился,Жить стал у Фасиса устья, под Арктом, страждущим вечноУ массагетов, у хладных вод, под снежным копытомДеда Тельца, чей образ гордо сияет на небе.В Кносс он уже не вернулся, к родичам мужеска пола,Миноса и Пасифаю ненавидящий страстно,300 [291]Скифию отчему краю предпочел. И с однимиСатирами Лиэй и вакханками, индов разбивших,Выдержав бой у реки амазонок в кавказских отрогах,Вновь пришел в Араби́ю и сделал там остановку,Научив неумевших ходить за лозою арабовТрость святую растить, венчая нисийские холмыПлодоносной лозою с зеленолистным гроздовьем.Вот, покинув пределы обширных лесов арабийских,Тронулся пеший Бромий к ассирийскому краю,Алча узреть тирийцев землю, Кадма отчизну.310 [301]Там оставался, тканям различным дивясь и одеждам,Изумляясь искусству тонкому ассирийцевПознакомился с делом вавилонской Арахны,И любовался тирийской краской морских улиток,Коей окрашены ткани, сияющие пурпурнымБлеском - древле по брегу рыскаючи, собакаПринесла в своей пасти редкостное созданье,От выделений ракушки вся морда пса заалела,Сделавшись ярко-пурпурной, словно горящее пламя -Краской такою и красят царские одеянья!320 [311]Радовался он, видя сей град, Эносихтон которыйСловно зыбучей повязкой со всех сторон препоясан,Видел как будто снова взошедшее в небо светилоЛунного диска, немного еще - и станет он полным!Материка и моря тесное переплетеньеВакх наблюдал восхищенно - ведь Тир простирался средь влаги,На лоскутке покоясь земли, привязанной к морю,С трех сторон омываем зыбью морскою соленой,Уподобяся деве, плывущей над гладью спокойной330 [320]Влаги, зыблются в коей гла́ва, выя и перси,Деве, что руки раскинув плещется среди гребней,И белопенные волны по плоти светлой струятся,Только стопы́ этой девы тянутся к матери-суше!Энносигей сей город держит в крепких объятьях,Влажный возлюбленный будто жених обнимает невесту,Облекающий выю девушки негой любовной.Городом Тиром Бромий восхищался, где рядомС морем скот выпасает пастух и свирель мореходецСлышит на пенном бреге, где козопас рыболовный340 [330]Невод видит, где плуги тучную пашню взрезаютНа виду у судов, вздымающих весла над влагой,Где с моряками у чащи, растущей у брега морского,Дровосеки болтают, где сплетаются вместеШум морского прибоя, мычанье скота и деревьевШелест, где миром единым стали деревья и снасти,Весла и тростники, стада, сады и оружье!Этому граду дивяся, так божество восклицает:"Остров я вижу на суше! Возможно ль такое? Я чудаСтоль великого прежде не видел, чтобы деревья350 [340]Шелестели над зыбью морскою, чтоб нереидыГоворили в пучине, а гамадриады внимали,Чтоб над тирийским прибрежьем и вспаханными полямиОт отрогов ливанских веял сладостный ветерЮжный, своим плодоносным дыханьем столь благотворныйИ для души земледельца, и для парусной лодьи!Здесь с серпом земледельным в союзе трезубец пучинный,С нивой Део́ цветущей встречается моря владыка,Погоняющий коней повозки над тихою зыбью,Вровень едет богиня, не уступая владыке,360 [350]Змей бичуя хребты в своей воздушной повозке!О, прославленный город! Морской ты и сухопутный,С трех сторон препоясан перевязью зыбучей!"Так говорил он, глазами обводя этот город.Он созерцал мостовые, мощённые камнем искусно,Он не мог оторваться от улиц сиянья и блеска -Видит он Аге́нора предка палаты, он видитКадма подворье и домы, входит в светлицу Европы,Ране похищенной (деву напрасно оберегали!),Мыслил он о роголобом Дие-отце, он дивился370 [360]Больше еще водометам, бьющим сквозь лоно земное,Что лишь час извергались бурно полною мерой,После лиясь обильной влагой по ложу речному,Видел он Абарбарейю щедрую, зрел и источник,Названный Каллироей, невестною любовалсяВлагою Дросеры́, что метала сладкие струи;Все осмотрев, неуемное сердце взором насытив,В храм Астрохи́тона входит и громко взывает к владыкеЗвезд, восклицая такое слово, полное тайны:"О Геракл Астрохи́тон, владыка огня, повелитель380 [370]Миропорядка, о Гелий, пастырь людей длиннотенный,По всему небосводу скачущий огненным диском,Путь двенадцатимесячный деющий, времени отпрыск,Круг за кругом проходишь - и за твоею повозкойЖизнь для ста́ра и мла́да льется рекою единой:Мудрый родитель Мены трехтелой ты безматерней,И Селена росистая призрачное питаетОтраженное пламя светом лучей твоих щедрым,Рожки гнутые бычьи приращивая понемногу!Око всезрящее выси, ты четвероконной повозкой390 [380]Правишь, за ливнями снеги, за хладом весну к нам приводишь!Мрачная ночь отступает, гонима твоими лучами,Блещущими, лишь только под сверкающим игомВыи покажут кони, бичуемы дланью твоею!Только ты засияешь - и меркнут в сиянии яркомЗвездные луговины пестрые в поднебесье;После же омовенья в западном ОкеанеС пенных волос отряхаешь ты прохладную влагуЛивнем животворящим и на родящую ГеюРосной влаги потоки утренней ты низвергаешь;400 [390]Тучные нивы зреют под диском твоим благосклонным,Орошая колосья в бороздах плодоносных;Бэл - на Евфрате, в Либи́и - Аммон, и Апис на Ниле,Крон ты отец в Араби́и, и Зевс - в ассирийских пределах!Благоуханные ветви когтями острокривымиТысячелетняя птица на твой алтарь благовонныйНосит, феникс премудрый, рождаясь и умирая,Ибо там она снова является, юная вечно,Старость в огне меняя на молодость в солнечном свете!Будь ты Сера́писом, Зевсом тученосным Египта,410 [400]Кроном иль Фаэтонтом многоименным, иль МитройВавилонским, иль Фебом, богом эллинским в Дельфах,Гамосом, коего Эрос в сновиденьях смятенныхНам являет в обманных любовных объятьях на ложе,Если от спящего Дия, возбужденного грезойСтрастной, влажное семя изливается в нивыТверди земной, и горы встают от небесных потоков!Будь ты Пэаном целящим или пестрым Эфиром,Или как Астрохи́тон явись, когда звездное небоЯрко ночью сияет россыпью светочей горних -420 [410]Внемли мне благосклонно, будь ко мне милосерден!"Слово такое промолвил радостный Бромий - внезапноОбраз божественный вспыхнул Астрохитона в храмеНад Дионисом, лучистый лик божества проявилсяАлыми засиявший очами и в одеяньеЗвездном сверкая, и длань простер он над Дионисом,Образ являя вселенной, лик многозвездного неба:Светом мерцали ланиты, с брады созвездья струились,К дружеской приглашая трапезе Диониса...Сердцем возрадовался Лиэй бескровному пиру,430 [420]Длань возложивши на нектар и амвросию... Разумно льНектар отринуть после млека Геры-богини!Спрашивает с любопытством Астрохи́тона Бромий:"Мне, Астрохитон, поведай - кто из божеств среди моряГород воздвиг, чьей дланью небесной на суше начертанЗамысел, кто эти скалы врастил в соленые зыби?Кто сотворил строенья, кто дал источникам имя,Кто этот остров с сушей связал чрез матернюю пену?"Рек он, в ответ же промолвил Геракл дружелюбное слово:"Внемли, о Вакх, ответу - всё я тебе открою!440 [430]Некогда тут обитало племя, которое виделСам Айо́н изначальный, ведь с ним и оно появилось,Отрасль девственной тверди священная, лик и подобьеКоей сами собою взросли без семян или плугаЭто племя воздвигло на основанье скалистомГрад в земле изначальной незыблемый силой врожденной:Ибо когда палящий жар иссушал всю землюИ бегущие струи источников в пламенных руслах,Спали они беспокойно под летейским покровомГипноса, в сердце моем желанье тогда появилось450 [440]Град воздвигнуть; и призрак с обликом человекаЯ послал земнородным, породил сновиденьеВ их умах, и оракул изрек сей призрак священный:"Встаньте и сон отряхните истомный, отпрыски праха,Стройте повозку, по морю пригодную ездить, рубитеОстрой секирою чащу сосен высоких и стройных,Труд искусный творите, крепите к тесному рядуБалок скрепой и веревкой доски и прочие снасти,Прочно скрепляйте друг с другом прочие части повозки,Первого струга морского, что вас понесет над пучиной460 [450]Пенною, только имейте заботу о брусе исподнем,Что от кормы и до носа опорою целому станет,После его поперечными брусами окружайте,Лесу подобными сосен, а после между стволамиПалубу настелите поверху ровно и прочно;К мачте в средине струга парус льняной привяжитеПрочною снастью с каждой из сторон, растянувшиПолотно, дабы ветер парус этот наполнил,Двигая судно по волнам... Укрепите все щелиМежду обшивками струга скрепами небольшими,470 [460]Плотно и часто набивши дощечек малых на стенки,Ивовых, чтобы борта́ внутрь влагу не пропускали,Незаметно во чрево пустое прочного судна;Сделайте руль, чтобы править бегом вашей повозкиПо путям влажно пенным, вращая оный согласноВ разные стороны, если куда повернуть захотите!Сей скорлупой древесной хребет разрезайте пучинныйИ достигнете места, назначенного судьбою,Там, где скалы двойные высятся среди пены,Коим природа такое имя дала: "Амброси́и".480 [470]На одной в середине оливы ствол возрастаетОдинокой, такой же могучей и древней как камень,В кроне густой и ветвистой орел исполинский гнездитсяПодле чаши искусной. Охвачено пламенем древо,И огонь самородный лижет ствол языками,Разливая сиянье, но дерево не опаляет!Высоколистный ствол змея обвивает, чудесныйВид являя и зренью, и слуху одновременно;Ибо сей аспид не в силах добраться до птицы, парящейВ воздухе, кольцами тела обвить орла, удушая,490 [480]Или метнув из пасти смертоносное зелье,Птицу сим ядом ужалить, но и орел в поднебесьеНе в состоянии гада ползучего когтем уметитьОстроизогнутым, в воздух чудовище поднимая,Клювом твердым, шипастым замучить змею он не может.Пламени не дотянутся до кроны высокоствольнойДрева, и не спалить оливы сей нерушимой,Нет, не задушит жаром и кольчато-гибкого телаАспида это пламя, как бы к нему не тянулось,Птицы пернатой также этот пламень не схватит...500 [490]Только до середины ствола сей огонь достигаетЧаша вверху пребывает, не дви́жима клу́бами дымаИ не колеблема ветром, прочно покоясь на кроне.Птицу премудрую, древней оливы ровесницу должноВам изловить и в жертву лазурнокудрявому богуДать... Излейте кровь над плывущими в море камнямиВ честь Бессмертных и Дия, и зыбью колеблемы, скалыВстанут и боле не будут блуждать по бурному морю,Соединятся навеки с материкового сушей!После выстройте город, простершийся подле утесов,510 [500]Город, морскою волной со всех сторон огражденный!"Вот каков мой оракул... Очнулось от сновиденьяЗемнородное племя, в их слухе слышался отзвукДивного слова бога, дошедшего в смутных виденьях.Им и другое чудо явил я в дремах крылатых,Духом смущенным желая города основаньяСловно премудрый правитель: рассекши бурные водыПонеслася по морю раковина витаяСловно сама собою, подобье морского моллюска,И за ним наблюдая, за поворотливым ходом520 [510]Судна такого, училось племя править искусноСтругом, вышедшим в море открытое, на примере -Как это делает сей моллюск, обитатель пучины!Так мореплаванью было начало положено. КамняРовно четыре в чрево для веса они уложили -Так журавли, желая сохранить направленьеПостоянное, в клювы, путь себе облегчая,Камень берут тяжелый, дабы пернатое телоПоднебесные ветры в сторону не сносили;Вот, наконец, и достигло племя места, где бились530 [520]Волны о пару утесов, вольно плывущих по морю.Остановили судно у пенношумящей суши,И на утес взобрались, где древо Афины взрастало.Вот попытались люди птицу схватить на оливе -К ним же орел добровольно спустился, судьбы ожидая.Земнородные сразу за мощные крылья схватилиДивную птицу и главу орлу назад запрокинув,Выю выгнули птице, железом согнутым тут жеПеререзали горло, обряд совершая священный,Дию и влажному богу в угоду, когда же свершили540 [530]Приношение птицы хищной и дивно-премудрой,Кровию окропили, льющейся из отворенныхЖил, мореходные скалы и берег рядом с пучиной,Подле Тира лежавший на нерушимых утесах,Земнородные гавань-кормилицу сотворили!О Дионис-владыка, тебе я поведал о людяхЗемнородных, что сами собой родились, олимпийцы.Знаешь теперь ты о предках тирийских, что тут поселились!Ныне тебе я открою источников происхожденье:Чистые девы-наяды некогда тут обитали,550 [540]Гневался Эрос пылкий на их девичьи повязки,Стрелы метал желанья и так говорил этим нимфам:"Абарбарейя-наяда, девичеством славная, жалоВ сердце и ты получи, которое мир весь изведал!Здесь Каллирои светлицу умечу, спою Дросере́ яПеснь! Ты сразу промолвишь: "Ведь я из влажного рода,В струях я родилася, воды меня воскормили!"Но и Климена-наяда, дочерь она Океана,А подчинилася страсти и стала покорной супругой,Лишь поняла, что лазурный бог у Эроса в рабстве,560 [550]Жалом сражен Киприды! Ведь Океан, прародительРек и бегущих потоков, всемогущий владыка,Сочетался с Фетидой-нимфой влажною страстью!Ты, подобно Фетиде, сие испытаешь, и такжеРодом из пены соленой, не из ручья иль истока,Галатея зажглась - к сладкопевцу зажглась Полифему!И, любовью пылая, она, из пенной пучиныПесней влекомая, вышла на твердую сушу к супругу!Стало быть, знают истоки жало мое, и не надоСтавить в пример мне бурливый ток! Вы знаете также570 [560]О любви Аретусы сиракузской в глубинах,Слышали вы об Алфее, который текучим объятьемНимфу любимую сжал во влажном брачном покое!Вы же, дочери влаги, почто вы с Лучницей в дружбе?Родилась Артемида не в море, как Афродита!Молвят пусть Каллирое, пусть Дросера услышит -Ты должна пред Кипридой склониться, сама же богиняВыю пред Эросом клонит, хоть и питает все страсти!Не противьтесь вы жалу желанья, ведь и сама тыС морем связана, сродна ты сестре Афродите!"580 [570]Молвил он слово такое и лук схвативши, навскидкуТри стрелы посылает, и во влажном покоеСочетаются нимфы и земнородные браком;Вот тирийского рода божественной крови истоки!"Так вот Геракл, небесный владыка, Вакху поведалЛюбопытному всё, и в сердце бог насладился,И подарил Гераклу отлитый с дивным искусствомЗлатоблестящий кратер узорчатый. А ДионисаБог Геракл одевает в расшитый звездами пеплос.Вот, расставшись с владыкой Тира, богом созвездным,590 [580]Вакх в другие пределы Ассирии выступает.

Читаем Деяния Диониса полностью

Деяния Диониса

Похожие книги

Все жанры