Деятельность вооружённых националистических формирований на территории западных областей УССР (1943-1949)

По некоторым данным, и генерал армии Андрей Ерёменко, командовавший с 1945 года Прикарпатским военным округом, попал в плен к повстанцам, которые обращались с ним вежливо и отпустили.[283]

Красная Армия в сотрудничестве с НКВД, да и самостоятельно принимала непосредственное участие в антиповстанческих операциях. В апреле 1944 г. в знаменитой битве под селом Гурбы на стыке трёх областей – Ровенская, Тернопольская и Каменец-Подольская - со стороны УПА участвовало около 5 тыс. человек, с советской стороны 4 бригады войск НКВД, кавалерийский полк и танковое подразделение КА: всего 15-16 тыс. человек. Советским частям удалось окружить повстанцев, но подавляющее большинство из них сумело выйти из кольца.

Особенно активно с УПА боролась армейская контрразведывательная структура СМЕРШ: «Смерть шпионам» или, по другой версии, «Система мероприятий по раскрытию шпионажа» - созданная в 1943 году организация с двойным подчинением – армии и НКГБ. Смершевцы не только следили за Красной Армией, но и «чистили» занимаемые территории от шпионов (а в тот момент УПА как раз сотрудничала с Абвером), диверсантов и «контрреволюционных элементов». Методы действий СМЕРША - избиения, пытки, шантаж, расстрелы - наводили ужас на население украинских сёл. Обычной практикой смершевцев было согнать мужское население села в какое-то помещение, а потом с помощью угроз и избиений выколотить из населения информацию о том, кто служит в УПА или поддерживает оуновское подполье.

Красную армию использовали против повстанцев и сразу же после окончания войны, в частности, когда её части возвращались в СССР из Германии. Но желаемого эффекта это не принесло.

Военные, проводившие ранее фронтовые операции, столкнулись с другим типом боевых действий – войной партизанской. Кроме того, настроение солдат и офицеров КА, а с 1945 года – Советской армии, не способствовало успешной борьбе против УПА. Генерал Петр Григоренко свидетельствует: «Мои бывшие подчинённые (по 8-й дивизии) заезжали ко мне в Москву и с возмущением и болью рассказывали, как они жгли и разрушали дома заподозренных в помощи повстанцам, как вывозили в Сибирь семьи из этих домов, женщин и детишек, как выбрасывали население из сёл и хуторов, как устраивали облавы на повстанцев».[284]

Нередки были случаи, когда красноармейцы проходили сквозь лес, громко переговариваясь и шумя, а при контактах с отрядами УПА воздерживались от применения оружия.

Отмечались даже столкновения армейских частей с чекистскими формированиями, действовавшими в Западной Украине.

«…Осенью 1944 года в районе действий куреня «Мстители» группы «УПА-Запад» под г. Любачив на Люблинщине на украинско-польском этническом пограничье её (агитацию – А.Г.) организовал проводник ОУН-Б в Закерзонье Ярослав Старух. Он, в частности, распространил листовки о Тихом Доне и «донской вольнице» среди бойцов дислоцированной тогда в этом районе 1-ой дивизии донских казаков. После этого её бойцы корректно обращались с украинским населением и совсем не демонстрировали желания воевать против повстанцев. Были случаи, когда казаки не стреляли при встрече с национальными партизанами, давали лишнее оружие, предупреждали про известные их разведке акции диверсионных групп НКВД».[285]

Зафиксированы многочисленные факты переходов в УПА красноармейцев-украинцев, да и не только украинцев. Но с 1945 года повстанцы отправляли перебежчиков обратно, опасаясь шпионажа.

Однако, в целом Красная Армия была для УПА опасным врагом не только во время «перехода фронтов», то есть весной-летом 1944 года, но и в дальнейшем.

Военные боролись с повстанцами не только прямым путём.