Действия войсковых разведчиков

Исключительно трудное положение к июню месяцу 1942 года создалось в отряде с продовольствием. Все районы, где можно было так или иначе достать продукты, были взяты под контроль гитлеровцами. Все площадки, на которые можно было сбросить с самолетов мешки с продовольствием, были заминированы врагом. Запасов у партизан уже не оставалось. Люди в отряде жили впроголодь.

В эти тяжелые дни большую помощь командованию отряда в выполнении поставленных перед ним задач оказывал уполномоченный особого отдела штаба партизанского движения Крыма Иван Христофорович Давыдкин.

Душевностью и теплотой отличался комиссар 3-го партизанского района Василий Иванович Никаноров, с которым не один раз приходилось встречаться Мокроусу и Пономаренко, выполняя боевые задания.

* * *

…Уже несколько дней сидит над передатчиком радист отряда Василий Коваленко и не может заставить его работать. Утром удалось услышать позывные штаба армии, но затем индикаторная лампочка погасла, и сколько он ни старался поймать нужные сигналы, наушники молчали.

Колодяжный сердился:

- Ты понимаешь, что это такое? Завтра надо говорить с армейским командованием о приеме нами двух самолетов с продовольствием. Люди ведь голодают, а у тебя нелады.

- Да что я могу поделать, товарищ начальник! Давно докладывал вам, питание кончилось, вот и не работает, - оправдывался радист.

- Чтоб завтра рация была в полной готовности. Сорвешь прием самолетов - пеняй на себя, - с досадой сказал Колодяжный и вышел из землянки.

Коваленко опять склонился над радиостанцией, прикладывал наушники к уху, вслушивался.

На секунду ему удалось уловить тонкий писк морзянки - и снова все замерло. Проверил все детали, провода, винтики, лампочки - сомнений не было, дело в питании.

Собрав в ящик инструменты, радист проверил свой автомат, написал записку и покинул лагерь.

Снова зайдя в землянку радиста, Колодяжный прочитал его записку: «Ухожу искать питание к рации, вернусь к утру».

Сначала решили, что Коваленко пошел в один из отрядов, и тут же направили связных во все отряды. Однако к вечеру стало известно, что ни в одном из отрядов радист не появлялся. Тогда объявили тревогу. Разбив отряд на группы, Колодяжный приказал им прочесать лес. Опасались, что по пути в соседний отряд Коваленко сгоряча мог наткнуться на разведку врага и попасть в плен или погибнуть.

Нужно во что бы то ни стало выяснить, что случилось с радистом. Во-первых, это был славный парень, исполнительный, честный, хорошо знающий свое дело, а во-вторых, хотя и не сомневались в его преданности и стойкости, но опасались, что доведенный до отчаяния пытками, он может сказать лишнее об отряде. Было также решено послать в ближайший к лагерю вражеский гарнизон в деревне Салы разведгруппу в пять человек под командованием Василия Слоква и в случае, если радист оказался в руках врага, попытаться освободить его.

Слоква повел группу по хорошо знакомой ему тропке.

Теплая летняя ночь. На деревьях и кустах не шелохнется ни одна ветка, ни один листок. «Где теперь Коваленко, что с ним, найдем ли?» - думал каждый.

С крутого склона спустились к гравийной дороге. Тихо. Никакого движения. Но вот осветился крутой поворот, и из-за скалы на предельной скорости выскочили один за другим около десяти мотоциклов. Разведчики залегли. «Не везут ли они нашего радиста?» - вглядываясь в мотоциклистов, рассуждали партизаны. Нет! Никаких признаков. За рулем каждой машины лишь фашист в каске.

…Коваленко хорошо знал, что радисты из других отрядов ничем не смогут ему помочь. Поэтому он решил пробраться в деревню Салы и здесь раздобыть у гитлеровцев автомобильный аккумулятор. Правда, как это сделать, он еще не представлял себе. «За работу радиостанции отвечаю я. Сколько раз наши разведчики нападали на автоколонны врага, давно бы надо запастись питанием, а я довел до последнего дня. Какими глазами буду смотреть в лица голодных товарищей, если завтра не установлю связь со штабом? Или умру, или завтра рация заработает", - так думал Коваленко.

С наступлением сумерек он вышел из леса. Отсюда до деревни рукой подать. Подполз к огородам, раскинувшимся на склоне горы, и здесь, в траве, залег, чтобы вести наблюдение за деревней.

Кружилась голова от усталости и напряжения.

У здания бывшей школы под охраной двух автоматчиков стоят четыре грузовика, автобус и мотоцикл. Подойти к машинам нет никакой возможности. Коваленко посмотрел на небо. На западе оно был розовым от заката, а на востоке, как в тумане, появились еле заметные тусклые звезды. «Эх! Пошел бы сейчас дождичек, да посильней. Фашисты в дом, а я тут как тут. Но на дождь никаких надежд. Придется ждать, пока не представится удобный случай».

Вскоре совсем стемнело.