Действовать по-гвардейски. Воспоминания комбрига ВДВ (СИ)

В ночь на 20-е августа командир 3-го батальона по приказанию штаба полка организовал разведку в направлении станицы Кременская. В разведку был послан стрелковый взвод. Получив первые сведения от разведчиков, командир батальона попросил разрешения отправить в засаду южнее станицы ещё один взвод. Мы разрешили. Место для засады и её отхода в случае необходимости было выбрано удачно. К утру взвод, высланный в разведку, возвратился, а взвод, отправленный в засаду, перед рассветом успел расположиться в удобном для него месте. Противник наших действий не обнаружил, да и погода нам благоприятствовала, над поймой Дона сгустился туман. Как обычно, с утра у противника началось движение автомашин из хутора Лопушина к станице Кременской и обратно. Засада пока наблюдала. Важного объекта для нападения не появлялось. Вдруг из хутора к станице вышла автомашина явно штабного типа. Это было уже то, что надо. Как только автомашина вошла в зону действия засады, ей преградили путь и обстреляли. Водитель и сидящий рядом с ним офицер погибли сразу. Лобовое стекло машины оказалось пуленепробиваемым, но оба немца были сражены пулями, прошедшими ниже кромки стекла. По тенту также была дана очередь из автомата. Из кузова выскочили ещё два офицера и рядовой. Так как рядовой был вооружён автоматом, его немедленно обстреляли. Офицеры, увидев сложившуюся обстановку, успели выхватить пистолеты и покончить с собой. Нам бы захватить их живыми, но случившегося не поправить. Двигатель у автомашины продолжал работать. Из кабины выбросили убитых и на их место сели два наших бойца, в кузове разместились ещё четыре человека. Машина покатила вперёд к станице. Благополучно проскочив через Кременскую, отделение на захваченном транспорте минут через пятнадцать было уже у нас, немцы по нему не сделали ни единого выстрела. Автомашина оказалась из штаба 376-й пехотной дивизии, 12-цилиндровый «кадиллак». В ней оказалось много ценных штабных документов и среди них детально отображённая схема обороны дивизии с обозначенными на ней огневыми точками, до станкового пулемёта включительно. Захваченные бумаги мы немедленно переслали в штаб нашей дивизии, предварительно отметив у себя на карте огневые точки противника на интересующем нас направлении. Из штаба дивизии документы направили в штаб армии. Так как автомашина был практически исправной, то некоторое время ею пользовался я, а затем её передали моему помощнику по тылу старшему лейтенанту Горелику, которому она была нужнее.

В рассказанном мною эпизоде проявились дерзость, смелость, расторопность и смекалка, которые были свойственны нашим бойцам и командирам. Сердце радуется за таких удальцов.

Если говорить он нашей полковой разведке, то в те дни она действовала еще плохо. Специалиста-разведчика у нас не было. Разведку возглавлял лейтенант Коздоба, но командирских навыков он ещё не имел, да и как разведчик тоже не был подготовлен. Это был работник административной службы. Однако у него были неплохие данные, позволявшие надеяться, что через некоторое время от него всё-таки будет толк. Вообще при подборе кадров мы всегда учитывали деловую и перспективную сторону офицера. Так, например, командиром 2-го батальона был у нас в бригаде старший политрук Дрягин. Много нам пришлось потрудиться над тем, чтобы перевести его на строевую должность. В конце концов, с большим трудом мы этого добились, политуправление РККА с такой перестановкой согласилось. За действие в тылу врага Дрягин был награждён орденом Ленина, а за бои в излучине Дона мы представили его к званию «Герой Советского Союза». Только боевая случайность не позволила дело с присвоением ему этого высокого звания довести до конца. Вообще, батальон Дрягина был лучшим в полку.

21-го августа наш 122-й гвардейский стрелковый полк вновь начал наступать и к утру следующего дня значительно продвинулся вперёд. Мы овладели станицей Кременская и к вечеру перевели в лощину южнее станицы свой полковой штаб.

К рассвету 23-го августа 1-й и 2-й батальоны захватила хутор Лопушина, а в нём – разнообразную военную технику и в том числе склад велосипедов. Перед началом боя по хутору был произведён залп гвардейскими миномётами, в результате чего погибло много вражеских солдат и офицеров. Немцы погрузились на автомашины и готовились к отъезду, в этот момент их и накрыли «катюши». Среди убитых было много солдат в чёрной эсэсовской форме с оранжевым кантом на брюках. Все автомашины противника сгорели.