Действуй, дядя Доктор! (СИ)

- Нет. Просто надо руки занять. Ты только не перебивай. Я никогда не представляла свою жизнь с мужчиной, ну в сознательном возрасте. Вообще не понимала, как можно терпеть постороннего человека больше двадцати минут рядом с собой, даже если он красивый. Единственное, о чем я допускала мысль, так это о сексе. Да и то, больше для галочки, дабы не слыть белой вороной. Но, как тебе известно, у меня его не было. Хотя одна попытка была. Несколько лет назад, - поясняю я, переводя взгляд на Андрея. - Закончилась она весьма прозаично, на снятых носках. Я поняла, что этот человек меня раздражает еще до секса. Хотя он был красивый. Ни о какой симпатии, влюбленности, тем более любви – речи не шло. Ни с ним, ни с кем-то еще. Ладно, это все лирика. Вернемся к Глебу. Сколько я его помню, он всегда был собранным, жутко умным, иногда занудным, но дико продуманным человеком. Во всем. Таких людей очень мало. Его уму и способности зарабатывать деньги, можно было только позавидовать. Я всегда пыталась перенять его хватку и способность вот так все четко делать. И переняла. Не все, конечно, не хватает характера, да и много чего другого, но что-то да. И все у него было зашибись, прям так, что в пору было только завидовать его целеустремленности. А потом его переклинило. Влюбился в малолетку. Реально головой двинулся. Был человек и… перестал им быть. Превратился в какое-то желе. Сколько себя помню, я всегда насмехалась над его… любовью к ней. Не всегда красиво себя вела. Да вообще некрасиво. Он отсидел из-за нее два года.

- Совратил?

- Лучше бы совратил. Он потерял способность здраво мыслить из-за свой любови-моркови. Я терпеть не могла эту девку за то, что из-за нее он лишился двух лет жизни. Хотя гораздо больше, учитывая сколько он потратил на нее в итоге лет. И все это время я только и делала, что стебала его с этой долбаной любовью, - со злостью откидываю остаток картофелины и хватаю очередную. - Стебала и стебала. Очень некрасиво с моей стороны, но так было, это никуда не деть. Я просто не могла ему сказать, что сама влюбилась, понимаешь, - перевожу взгляд на Андрея. - Это равносильно тому, что диетолога по камерам застали жрущим гамбургеры и мороженое. Ну не могла я. Да, сказала, что ты… эскортник, но исключительно с целью, чтобы Глеб от меня отстал и не подтрунивал надо мной. А не потому что мне нужен… ебарь, как ты выразился. Ты мне просто нужен.

- Такую речь матом испортила. Надо вернуть тебе браслет.

- Прекрати, - отмахиваюсь я, как только Андрей забирает из моих рук остаток картошки.

- Это все? Соплей не будет?

- Каких соплей?

- Розовых. Патологических. Ну что-то типа жить без тебя не могу, все для тебя сделаю.

- Не борзей. Я что-то от тебя соплей не узрела, равно как и признаний в любви.

- Разве? Да говорил много раз. Это же очевидно. Влюблен на всю голову. Хотя… это не совсем так.

- Когда ты такое говорил? Я бы запомнила. У меня все отражено в ежедневнике.

- Когда ты спала.

- Знаешь что…

- Знаю. Иди сюда, - садится рядом на стул и хлопает по своим ногам. Вытираю руки о полотенце и, не раздумывая, сажусь на Андрея. - На самом деле я не просил громких признаний. Кто-то умный сказал, что счастье любит тишину. И он-таки прав. Мне достаточно знать, кто я для тебя. А не гадать и не строить предположения на счет твоего Глеба и эскортника.

- Он не мой. Он глубоко женат. Чем ты, блин, слушаешь?

- Ушами. Может хватит уже о нем говорить?

- Да я больше и не собиралась.

- Ну вот и замечательно. Ты только не бесись попусту, не руби с плеча и не ори воплями. Подумай, прежде чем отказаться.

- Я согласна.

- На что?

- На то, о чем ты просишь – переехать к тебе.

- Саша сказала что-то?

- Так, обмолвилась.

- И ты так просто согласна? В чем подвох? - хмурит брови Лебедев.

- Да ни в чем. Я же не продаю свою квартиру. Если что можно сигануть обратно. На квартплате сэкономлю. Да и… собака. Пусть лучше учится писать в этом доме, - прикусываю губу, пытаясь не засмеяться.

- Ну да, сплошные выгоды.

- Ну, не без этого, - потираю руки. - Я, кстати, собаку еще с тобой не обсудила. Это очень…

- И не надо, - прикладывает палец к моим губам. - Иди готовь драники. Место женщины на кухне.

- Знаешь что…

- Знаю, - чмокает меня в губы. - Готовь. 

ГЛАВА 26

- Мы так не договаривались, Буся, - отдираю собаку от миски Феди. - Вот твоя еда.

- Мам, да пусть ест. Тебе жалко что ли?

- Это кошачье питание, в нем нет того, что нужно щенку. Неужели вы этого не понимаете?

- Не переживай, на одной помойке производят. Что кошачье, что собачье, что щенячье, - отшучивается Андрей, обняв меня сзади. - Пусть пока ест. Скоро будет нашу еду есть.

- Я больше повторять не буду, - отцепляю руки Андрея и иду к лестнице. - И следите за ней, она должна сейчас пописать. Полы я сегодня мыть больше не буду. Саша, - перевожу взгляд на дочь. - На оставшийся вечер это твоя задача.

- Знаю.

- Не знаю, а подсади ее на пеленку.

- Уже сажаю. Не бухти, мам.