Действуй, жена!

От неожиданности я сначала брыкаюсь, а потом затихаю в его объятиях. И мое тело, вспомнив прежнюю близость, предательски откликается на ласки мужчины, вычеркнутого, казалось бы, навсегда.

— Нужно тренироваться, Кира, — замечает Леха довольно. — Если кто увидит, как ты от меня шарахаешься, ни за что не поверит в нашу легенду. — Давай еще, — добавляет он довольно. Ну, чисто котик, съевший сметану. — На людях все должно пройти гладко. Мать и сестры не должны ничего заподозрить. А то всей операции хана, — вздыхает он озабоченно и вновь впивается в мои губы требовательным и жарким поцелуем.

Я чувствую, как низ живота скручивает в тугой узел. Ощущаю желание, бьющееся через край. И уже готова отдаться Воскобойникову прямо в кабинете Лома. На вот этом самом диване! А чего далеко ходить?

Тренировка затягивает, и я уже самой себе напоминаю растаявшее мороженное. Хочу остановить это безумие и не могу. Только настойчивое покашливание Лома заставляет нас с Лехой отскочить друг от друга.

— Хорош лизаться, — бурчит он недовольно. — Едем. Если опоздаем, мама начнет мне мозги выедать чайной ложкой.

— Да, — сокрушенно вздыхает Леха. — У меня уже почти все сожрали…

Мне хочется бросить ехидное «оно заметно», но приходится прикусить язычок. Во-первых, без Лехи мне сейчас не выкарабкаться, а во-вторых, сама, идиотка безмозглая, где-то оставила ниточку, но даже не могу догадаться. Поэтому сейчас лучше засунуть свою гордость куда подальше, забыть старые обиды и наслаждаться обществом Алексея Николаевича Воскобойникова. Дважды войти в одну реку никто не советует. А я так… ножки помочу и обратно. Все лучше, чем узнать силу кулаков Пирогова. Этот товарищ церемониться не станет. Изобьет до полусмерти, как собаку, а потом еще потребует компенсацию за свезенные костяшки.

«Эх, эх, грехи мои тяжкие, — беззвучно вздыхаю я, послушно следуя с Лешей за ручку. Мой жених решительно выступает вперед. Голова гордо вскинута, богатырские плечи расправлены. Даже с перебитым крылом Воскобойников смотрится героически. Корсар, блин! Только попугая на плече не хватает. Я семеню рядом верной подругой, а не пленницей. Слышу шепотки по углам «Это же сам Воскобойников!». Кошусь на суровое лицо, своей свирепостью и отрешенностью напоминающее викинга, и понимаю, что сейчас никто не осмелится попросить автограф или просто окликнуть. Лет пять назад на пляжах Мондело на Сицилии мне довелось увидеть Джонни Деппа. Он прошел мимо меня по дорожке. Усталый и раздраженный человек в надвинутой на глаза шляпе. Невысокого роста, худенький такой. И поймав на себе напряженный злой взгляд, я лишь мысленно усмехнулась.

«И это Джек-Воробей?! — захотелось заорать мне тогда на всю аллею. — Мать вашу!»

Конечно, наш родной-любимый Леха даст сто очков вперед звезде Голливуда. Высокий, красивый, с собранными в хвост белесыми кудрями, Воскобойников излучает невероятно мощное обаяние, под которое подпадет каждый, встретившийся ему. Наверное, по пути следования Лехи Воскобойникова нужно заблаговременно расставлять предупреждающие знаки «Осторожно, харизма!».

Народ и так стоит, выпучив глаза. Теперь до конца дня пойдут разговоры: кто и где видел знаменитость. Особенно не везет девицам из модельного агентства, которые словно манекены застыли около лифтов. Такая крупная добыча находилась рядом, а ее бездарно профукали…

«Смотрите и завидуйте, крошки, — мысленно усмехаюсь я, скользя рассеянным взглядом по их обалделым лицам, и уже собираюсь добавить «рты закройте, девушки», когда Леха тянет меня к ВИП-парковке, где одиноко маячит гигантский внедорожник Лома.

Дорогой я пытаюсь сообразить, в какой ужасный переплет угодила. Голова раскалывается от боли, душа цепенеет от ужаса. А сердце… Что сердце? Несется, глупое, вскачь, стоило Воскобойникову замаячить на горизонте и взять меня за руку. Его пальцы до сих пор несильно сжимают мою ладонь. А сам Леха источает редкое благодушие, несмотря на пораненную конечность.

Рэндж Ровер Лома несется по знакомым улицам. Мимо мелькают знакомые дома. И моя кирпичная пятиэтажка, где когда-то жила я с родителями. И я в который раз за сегодня вздрагиваю от догадки. Мама и папа! Что им сказать? Обмануть или признаться? Привести в дом Лешку и встретить укоризненные взгляды семьи. Всем и каждому в моем окружении известно, что простить Воскобойникова я не смогу, слишком глубока была рана. И слишком долго она затягивалась. Стараясь отвлечься от терзающих меня мыслей, я одной рукой достаю сотовый и большим пальцем печатаю в Телеграм сообщение Малике.

— Как мы вышли на Пирогова? Вроде бы не наш формат. Провинциальный бизнесмен, тем более из родного города.

— Прислали подлинные фотки. Они сразу пошли в работу. А что случилось?

— Странная ситуация, — отправляю я кучу рыдающих смайлов.

— Я поговорю с Керри. Он пришлет за тобой человека…