Действующая модель Ада

Пройдя обучение в лагере, Карлос оказался единственным иностранцем, сражавшимся во время "черного сентября" на стороне палестинцев в Иордании. Затем руководство Народного фронта отправило его для революционной деятельности в Европу, где, собственно, и началась его террористическая биография: он стреляет в Эдварда Сиеффа в Лондоне, организует взрывы в редакциях нескольких газет в Париже, участвует в подготовке захвата французского посольства в Гааге, бросает гранату в аптеку рядом с церковью Сен-Жермен, в аэропорту «Орли» обстреливает из базуки самолет израильской авиакомпании «Эль-Аль»… В судебных показаниях "террорист № 1" так вспоминает период своей деятельности в середине 70-х: "В Народном фронте существует дисциплина, моральный кодекс и разделение труда… К этому времени я уже был профессиональным революционером, и все мои действия без исключения были частью войны за освобождение Палестины. К тому же я находился на содержании у этой организации".

В конце июня 1975 года Карлос при свидетелях застрелил двух агентов французской контрразведки и находившегося с ними ливанского осведомителя, работавшего сразу на несколько спецслужб и знавшего Карлоса в лицо (через него Ильич получал распоряжения от Хаддада). Собственно, только после этого западные спецслужбы получили на него первый бесспорный материал, и именно после этого тройного убийства с легкой руки репортера лондонской «Гардиан» к Карлосу пристала новая кличка — Шакал.

Потом были самые громкие дела Шакала — похищение в Вене десяти министров нефтяной промышленности стран ОПЕК (организация стран — экспортеров нефти), взрыв скорого поезда Париж-Тулуза, взрыв железнодорожного вокзала в Марселе, взрыв мюнхенского отделения радио "Свободная Европа"… О мелких акциях не стоит и говорить. Всего на счету Карлоса и его группы — 24 убийства и нанесение тяжелых травм 257 лицам. При этом в интервью журналу "Аль Ватан аль Араби" Карлос играючи признался: "Я не профессиональный убийца. Убить человека, который смотрит тебе в глаза, очень непросто". Догадывался ли об этой проблеме Шакала чудом выживший Сиефф?

Арестовали Карлоса буднично, хотя и не без доли артистизма. Изрядно выпив (а он, надо сказать, с московских времен не сильно изменил выбранному стилю жизни) во время празднования нового 1994 года в одной из греческих забегаловок в столице Судана Хартуме, Карлос вышел на улицу с прихваченной из бара бутылкой, от избытка чувств достал пистолет и начал палить в воздух. Остановить его никто не пытался, так как он был в компании приятелей, один из которых также был вооружен пистолетом-пулеметом «Узи». Убить они никого не убили, но внимание к себе привлекли более чем достаточно. Разгулявшегося гостя стали проверять. По документам это был некий Абдалла Баракат — арабский бизнесмен ливанского происхождения, который занимается продажей нефти Судану. Как водится в таких случаях, полиция проставила "на прослушку" его телефон. Вскоре выяснилось, что богатый араб частенько названивает в Венесуэлу и при этом великолепно изъясняется по-испански, в то время как по-арабски говорит с акцентом. Словом, его раскусили.

Как об этом стало известно французским спецслужбам — загадка. Тем не менее, вскоре они стали активно требовать от властей Судана выдачи Шакала. Ситуация была уже не та, что в 70-х — "холодная война" закончилась, идеи социализма потускнели… В общем, Судан согласился.

В августе французский судья Брюгер выписал ордер на международный арест Ильича Рамиреса Санчеса, и в Хартум было направлено требование о выдаче террориста. В это время у Карлоса обнаружили варикозное расширение вен в паху, и он лег в больницу на операцию. Через несколько дней на вилле в Хартуме, где он отдыхал после операции, врач сделал Карлосу успокаивающий укол, после которого он очнулся уже в самолете, завязанным в джутовый мешок, откуда торчала только его голова.

В Париже ему были предъявлены обвинения в убийстве двух агентов французской контрразведки и ливанца-осведомителя. Прокуратура настаивала только на целиком доказанных эпизодах бурной деятельности Ильича на территории Франции. Обвинялся он по уголовной статье, за преднамеренное убийство — западные спецслужбы давно поняли, что нет ничего хуже для террориста, чем лишиться ореола политического борца, мученика, революционера, страдающего за свои убеждения.

Тем не менее суд над "террористом № 1" отличался от обычного уголовного процесса небывалыми мерами безопасности (на время процесса каждому присяжному было предоставлено по два телохранителя) и небывалым интересом к нему как журналистов, так и публики. Слушанья начались 12 декабря 1997 года. По свидетельствам очевидцев, появившийся в зале суда Карлос выглядел так, словно зашел в кафе выпить аперитив перед обедом. Вел он себя независимо и даже дерзко. На вопрос судьи: "Ваша профессия?" Карлос ответил: "Я — профессиональный революционер старой ленинской школы".

— Назовите ваш адрес? — попросил судья.