– Давай, Купоросов, составим беседу, —Сказал Феоктистов однажды соседу, —Ты вечно снуёшь, бесконечно спешишь,А что в результате? Как правило, шиш.– Что в мире духовной единственней жажды? —Сказал Феоктистов соседу однажды. —А ты всё торопишься, как на вокзал,Трещишь без умолку, а что ты сказал?– Мы хуже девиц и бездарней артистов, —Однажды соседу сказал Феоктистов, —И сами – увы, и подобных плодим.А если отвлечься от вечных вопросов,Бегов тараканьих промежду отбросов,Унылых шутов, портативных колоссов?Пусть в каждом из нас обнажится философ.Подумав, ответил ему Купоросов:– Пускай обнажится, а там поглядим.11.2003
II
«Снова здорово, – сказала Серова. —Мир неопрятен. Фортуна сурова».День между тем примерял костыли:Дети мужали, деревья цвели.На побережье, в Керчи или Гаспре,Музы и бесы затеяли распри,Жизнь продолжалась,но это была не жизнь.«Как-то мне пиково, – молвила Быкова, —В принципе, хочется, но не абы кого!»С неба валилось и медленно липлоК шляпкам и кепкам унылого пипла.С мыса Канаверал выпало «аполло».В кухне кишело, на лестнице капало.В дверь постучали,но это была не жизнь.11. 2003
III. В лифте
Я говорю ему: «Жена в больнице —Хронические боли в пояснице.Сын был женат, но как-то против правил,Как бы либидо натощак оправил.Друг детства Кузнецов назвался Смитом,Живёт в Канаде. Стал антисемитом.Всё тусклое, пустое, никакое,И нет ни в чём ни пользы, ни покоя…»А он в ответ: «Мамаша овдовела,А сил уже впритык, переговела.Подругу присмотрел, да вышло мимо,А время жизни прёт неутомимо.И вообще, когда ни включишь телек,По всем каналам тёлки без бретелек.Прохожие – скоты, соседи – твари,И чую, как теряю в каждой сваре…»Разъялись двери, обрывая фразу,Мы распрощались, чтоб уже ни разу,Но каждый оттрепал своё мочало,И как-то так обоим полегчало.08.03.2004
IV
– Нет ничего, что ничего не значит.– А музыка?– Навряд ли.– А свобода?– Ну разве что свобода. Между прочим,Свобода не бывает порционной.– И хорошо. И пусть. В конце концов,Нам дорого не то, что мы теряем,А то, что невозможно.– Например?– Допустим, некто, изгнанный в окно,Нарочно возвратился хлопнуть дверью,А все ушли.– Короче, не судьба.– Как писывал Модест Ильич Чайковский,Что наша жизнь? Игра, мол…– Это Пушкин.– А Лермонтова взять: «Скажи-ка, дядя» —Ни страсти, ни ума, а как присохло —Не отодрать.– Да, многое на светеУже не в состоянье превозмочьУнылую ментальность маргинала.– А музыка?– Ещё скажи «свобода».– Сказал бы, да Хозяин не велит.27.07.2004