Дэйв Гурни. Книги 1-5

От волнения у Джейн округлились глаза. Она явно не ожидала от Гурни такой прямоты.

Воцарилось молчание, а Ричард между тем, похоже, рисовал в уме всевозможные мрачные перспективы.

Гурни решил рискнуть.

— Ричард, не забывайте, в конечном счете… трупа в багажнике не было.

Даже если Хэммонд и был потрясен тем, что Гурни знал о том случае, он умело скрыл это.

Через несколько секунд он отреагировал, лишь еле заметным кивком.

По-видимому, при упоминании случая с багажником Ричард немного переменил свою позицию. Всеобщее напряжение тоже спало.

По предложению Джейн они переместились из-за стола в кресла, полукругом стоявшие возле камина. Угольки в камине завораживающе мерцали.

Джейн подала кофе и принесла каждому по куску черничного пирога.

Однако состояние безмятежности длилось недолго.

Гурни почувствовал, как оно улетучивается, когда они уже допивали кофе и Хэммонд спросил, видел ли он его заявление для прессы.

— Да, видел.

— Значит вы в курсе, что я очень четко изложил свою позицию?

— Да.

— Я заявил, что не буду нанимать ни адвокатов, ни каких-либо агентов.

— Все так.

— Я вовсе не имел в виду, что позволю своей сестре нанимать защитников для меня. Я не хитрил. Я говорил очень серьезно.

— Я в этом не сомневаюсь.

— Но теперь вы хотите, чтобы я пересмотрел свою позицию и одобрил инициативу моей сестры.

— Согласившись, вы не измените своим словам. Я не собираюсь выступать вашим защитником или представителем.

Ричард был озадачен, а Джейн снова забеспокоилась.

Гурни продолжал:

— Если я таки решу взяться за это дело, моей единственной целью будет выяснить, как и почему погибли те четверо.

— То есть вы не заинтересованы в том, чтобы доказать мою невиновность?

— Лишь в той мере, насколько сама правда докажет это. Мое дело — искать доказательства. Я — сыщик, а не адвокат. И если я возьмусь за это дело, я не буду действовать ни от вашего имени, ни от имени вашей сестры. Я буду представлять интересы Итана Голла, Кристофера Хорана, Лео Бальзака и Стивена Пардозы. Постараюсь докопаться до истинной причины их смерти исключительно ради них. Меня вполне устроит, если обнаруженная мной информация поможет и вам. Но повторюсь, я буду представлять их интересы, а не ваши.

Пока он говорил, Джейн явно паниковала и готова была вмешаться в разговор.

Ричард был непроницаем, лишь при упоминании Итана Голла грусть отразилась на его лице.

Он долго вглядывался в Гурни, а потом спросил:

— Что требуется от меня?

— Какие-либо соображения или подозрения касательно четырех самоубийств. Что угодно, что могло бы помочь мне разобраться в этом деле, на данный момент лишенном всякого смысла.

— Гилберт Фентон так не считает.

— Так же, как и преподобный Бауман Кокс, — добавил Гурни, с любопытством наблюдая, как Хэммонд отреагирует на это имя.

Ричард недоуменно приподнял брови.

Гурни объяснил:

— Бауман Кокс — пастор из Флориды, которому Хоран поведал о своих кошмарах. Мне было любопытно узнать про сон, и я связался с ним. Он знает сон наизусть.

— Зачем?

— Он утверждает, что этот кошмарный сон является ключом к разгадке смерти Хорана и вашей роли во всем этом.

— Моей роли в чем?

— Бауман уверял меня, что ваша специальность как психотерапевта — обращать людей в гомосексуалов.

— Снова этот бред! Он не рассказал, как я это делаю?

— Вы погружаете людей в глубокий транс. Затем бормочете какую-то зловещую абракадабру, внушая им, что на самом деле они гомосексуалы. А когда они выходят из транса, они либо сразу с головой ныряют в свой новый образ жизни, либо хотят покончить жизнь самоубийством.

— Должно быть, чертовски сильный транс.

— Да. В буквальном смысле. Чертовски сильный. Кокс уверен, что вашу способность калечить людские судьбы вы получили, заключив сделку с Сатаной.

Хэммонд вздохнул:

— Разве не удивительно, что здесь, в Америке, душевнобольных мы за людей не держим, за исключением тех случаев, когда они создают культ из своего безумия и ненависти и утверждают, что это христианство. А потом мы устремляемся к ним в церкви.

Гурни подумал, что это весьма справедливое замечание, но не хотел отвлекаться от основной мысли:

— У меня к вам клинический вопрос. Может ли гипнотерапевт внедрить в разум пациента содержание сна, а затем добиться того, чтобы этот сон ему снился?

— Это исключено. Это физически невозможно.

— Хорошо. А может ли гипнотерапевт склонить пациента к самоубийству?

— Только в том случае, если у пациента изначально наблюдается достаточно тяжелая депрессия, способная вызвать суицидальные мысли.

— Вы не заметили подобной депрессии у кого-либо из погибших мужчин?

— Нет. Все они с оптимизмом смотрели в будущее. У них явно не было суицидального настроя.

— Вы можете сделать из этого какие-то выводы?

— Я делаю вывод, что они стали жертвами убийств, замаскированных под самоубийства.

— И в то же время Фентон напрочь отрицает такую возможность. Он утверждает, что именно неправдоподобность убийств указывает на то, что в этом замешаны вы. Как вы думаете, почему он выбрал такую странную позицию?

Тут в разговор вклинилась Джейн:

— Потому что он лживый подонок!