Дэйв Гурни. Книги 1-5

Но какова цель столько жестокого фокуса? Довести Мадлен до нервного срыва? Гурни сомневался, что Фентон мог быть настолько одержим идеей избавиться от него. А помимо Фентона, кто еще стал бы так заморачиваться? Убийца? Один из анонимных руководителей Фентона? Но как они могли узнать про Колина Бантри? Откуда узнали, что сейчас именно эта история была самым уязвимым местом Мадлен?

Затем ему в голову пришел очень неприятный вопрос: что бы он предпочел в качестве правды? Что произошедшее с Мадлен было плодом ее воображения? Или же что это были плоды высоких технологий?

Он задумался, а не потому ли он так зациклился на первом варианте, что второй сильно попахивал паранойей. А может, потому что второй вариант еще больше усложнял дело, которое уже, как он опасался, было ему не под силу.

Он почувствовал, как закипает от гнева.

На собственную некомпетентность.

На бесконечно возникающие вопросы.

На то, что кто-то, возможно, повредил психическое здоровье Мадлен.

Ее голос внезапно прервал поток его самобичевания.

— Ты в порядке?

— Я думал о том, что ты видела в ванне. Мне кажется, это мог…

Его перебил звук тяжелых шагов — кто-то торопливо поднимался по главной лестнице.

— Возможно, это тот, кого мы ждем. Оставайся здесь. Сиди тихо.

Гурни бесшумно спустился вниз с лестничного пролета так, чтобы видно было весь коридор. Он проверил часы. В темноте было трудно разглядеть циферблат, но он рассчитал, что аудиозапись должна была закончиться пару минут назад.

Низкорослый человек плотного телосложения, тяжело дыша, подошел к двери их номера и постучал.

— Мистер Гурни?

Это был голос Стекла. Он снова постучал.

Гурни ждал и наблюдал.

Стекл постучал в третий раз, подождал и отпер дверь своим ключом.

— Эй! Здесь есть кто-нибудь?

Немного помедлив, он зашел в номер и закрыл за собой дверь.

Гурни вернулся к Мадлен.

— Это Остен Стекл. Он у нас в номере.

— Что он там делает?

— Сейчас я выясню. Но мне было бы спокойнее, если бы ты отошла еще подальше. Может быть, поднимешься на самый верх этой лестницы? — Он достал фонарик и осветил дверь, ведущую на чердак. — Видишь эту дверь? Если услышишь внизу шум, зайди на чердак и закрой за собой дверь.

— А что ты собираешься делать?

— Проверю, не является ли Стекл одним из наших шершней.

Он снова осветил фонариком лестницу, ведущую наверх.

Когда Мадлен поднялась до конца, он спустился в коридор и быстро направился к номеру.

Дверь была не заперта. Он приоткрыл ее и вошел в комнату. В холодном сером свете Стекл шнырял по большой комнате. В руке он что-то держал.

Гурни сжал «беретту» в кармане куртки.

— Не меня ищете?

Стекл развернулся на месте, вытаращив глаза.

— Мистер Гурни, я думал… в смысле… вы в порядке?

— В полном. Что вы делаете?

— Я пришел предупредить вас, — он показал руку, в которой что-то держал. — Посмотрите.

— Сделайте мне одолжение. Включите лампочку возле дивана.

— Хорошо. Конечно.

Свет лампы осветил блестящий топорик.

— Тарр перерубил кабели аккумулятора на вашем «аутбеке». И на всех джипах. И на «лэндровере» Лэндона. Я хотел остановить его, а он метнул в меня этой штукой. Вполне мог снести мне голову. Этот сукин сын убежал в пургу. Черт! Я хотел убедиться, что вы и миссис Гурни в порядке.

— С нами все нормально.

Стекл бросил взгляд в сторону спальни.

— Я знал, что надо было давно избавиться от этого ублюдка.

— Как вы думаете, куда он мог пойти?

— Черт его знает! Он убежал в пургу, в лес, как зверь. — Стекл поднял руку с топориком.

— Положите его на журнальный столик.

— Зачем?

— Я хотел бы взглянуть на него, но не хочу его трогать.

Стекл положил топорик возле планшета Мадлен.

— Вот так штука, да?

Гурни подошел ближе, все еще сжимая в руке «беретту».

— Вы сказали, он перерубил кабели аккумулятора?

— Фигачил изо всех сил, когда я его увидал.

— На черта он это сделал?

— Ну мне-то откуда знать, что творится в голове у этого психа?

Гурни не столько интересовала история Стекла про изувеченные провода, а то, насколько правдива была его версия событий. Сложно было представить, что Барлоу Тарр и есть один из шершней, растревоженных их аудиоспектаклем, а уж тем более что он — главный злодей, стоящий за самым запутанным делом из тех, что когда-либо попадались Гурни.

— Вы же детектив. Как вы думаете? — спросил Стекл.

— Давайте это обсудим. Может быть, вместе мы что-нибудь поймем. У меня есть несколько вопросов, с которыми, мне кажется, вы сможете помочь. Садитесь, пожалуйста.

Стекл замешкался, будто собираясь возразить Гурни, а потом с явной неохотой все-таки сел.

Гурни присел напротив, на ручку дивана.

— Сначала, пока я не забыл… Что это за имя — Альфонс Вук?

— Это не мое имя. Моя мать вышла замуж за Вука.

— Да, вы говорили. А кто он был по национальности?

— Я не знаю. Хорват, может. Откуда-то оттуда. А зачем вам?

— Просто любопытно. — По многолетнему опыту Гурни знал, что неожиданная смена темы во время допроса часто приносит хорошие результаты. — Так что вы думаете насчет Тарра, учитывая, что он не просто псих, который делает все, что ему в голову взбредет?

— Я не знаю. Но машины теперь не заведутся. Может, он хотел, чтобы никто не мог уехать отсюда.