Дэйвенпорты

Мастерская так манила ее еще и потому, что здесь она была не «мисс Дэйвенпорт» и не «мисс Хелен». Не считая Малколма, который никогда не обращался к ней прямо, все механики называли ее просто по имени. Девушка заслужила себе место среди них, и за это с ней обращались как с равной.

В гараже она была настоящим подмастерьем.

Гараж был, конечно, не так шикарно оборудован, как завод, выпускавший экипажи, но здесь было все необходимое. Снаружи мастерская была выкрашена в тот же бледно-голубой цвет, что и особняк. Со двора сюда вели две большие поднимающиеся двери, так что можно было ремонтировать сразу два автомобиля, а свой «Форд» Джон поставил в экипажный сарай. Новые и используемые инструменты были развешаны на стене над деревянным верстаком. Верстак прилегал к дальней стене и тянулся вплоть до маленького кабинета, где Хелен с братом обсуждали будущее отцовской компании.

Хелен, повернувшись к схеме, вдруг кое-что на ней заметила, и все секреты двигателя стали ей понятны. Она выбрала нужные инструменты, и вся мастерская будто бы ушла на задний план. Девушка, затаив дыхание, склонилась над открытым мотором, внимательно его разглядывая. Вот оно, ее предназначение.

Мужчины какое-то время наблюдали за ней, но потом вернулись к своей работе. На Хелен упала тень брата. Джона, первенца и единственного сына в семье, воспитывали как наследника семейной компании по производству экипажей. Его заразительная улыбка и безукоризненное воспитание кружили голову всем леди.

Оливия была средней сестрой. Девушкой, которая всегда знала, что и когда надо сказать, и которая ни разу не измазала рукава чернилами, а подбородок – машинным маслом. Она составит хорошую партию, родители будут ею гордиться, и она всю жизнь так и будет порхать по магазинам и развлекаться, как весь прошлый год.

Хелен закрыла глаза и медленно вдохнула, чтобы успокоиться. Она тосковала по сестре – по такой, какой Оливия была раньше. Сама Хелен намеревалась применять свои извилины для решения более сложных задач, чем планирование ужинов и выбор фарфора.

Джон потянул ее за ухо:

– Ты куда улетела?

Хелен покачала головой:

– Я думаю, ты должен сказать папе, что стоит переоборудовать его компанию под автозавод. Наша компания заслуживает большего, чем просто ремонтировать машины «Форда» и «Дженерал Моторс». Вот «Студебеккер» и «Паттерсон» уже…

– Хелен, – вздохнул брат. – Мы уже это обсуждали. Он не разрешает рекламировать даже ремонт автомобилей. И никогда в жизни не согласится на завод по их производству.

Девушка подняла на него глаза:

– Согласится, если ты сумеешь правильно подать эту идею. Может, папа и тверд в своем мнении, но он любит факты. Согласна, это риск. Но мы должны на него пойти.

– Я не смогу отстаивать это предложение так, как могла бы ты. – Джон принялся перебрасывать из руки в руку шестерню планетарной передачи. – Ведь это ты сделала расчеты, все спланировала, составила бюджеты.

– А ты предсказал тенденции рынка, договорился насчет более крупного здания под завод в центре города, и кроме того, – она ткнула брата в грудь, – признал, что мои расчеты верны.

– Ты права. Мы команда. – Он помассировал место под левым плечом, куда она его ткнула, и нахмурился: – Мне, кажется, будет неправильно, если я преподнесу папе эту идею как только мою.

Хелен рыкнула. Лицо у нее запылало от нерешительности во взгляде Джона.

– Ты же прекрасно знаешь, что надо мной папа только рассмеется и выставит меня из кабинета.

Слегка подкрутив кое-что в ходовом оборудовании «Форда», она отобрала у брата шестерню и поставила ее на место. У Хелен живот свело при мысли о том, чтобы сказать отцу о своем тайном желании: официально работать на компанию «Экипажи Дэйвенпорта». Джон будет хранить ее тайну, пока сестра не будет готова. Пока она не накопит достаточно опыта, чтобы доказать отцу: она может прославить семью не меньше, чем старшие брат и сестра.

– Просто мне кажется, что ты не даешь ему шанса, – сказал Джон. – Вдруг он тебя приятно удивит.

Хелен закусила губу. А что, если Джон прав? Хелен представила, как входит в кабинет отца со своими планами и цифрами. Она столько раз мысленно произносила речь перед ним, что уже могла воспроизвести ее даже во сне. В лучших, самых смелых снах папа был поражен и гордился ею.

У Джона дернулся уголок рта.

– Когда у вас появляется идея, у вас выражение лица одинаковое. Ты гораздо больше похожа на него, чем тебе кажется.

В груди Хелен расцвела надежда. Она уже почти уплыла из реальности, но тут вдруг боковая дверь гаража распахнулась.

На пороге стояла Эми-Роуз. Рукав у нее был выпачкан мукой, а к шее прилипло несколько выбившихся волнистых прядей. У нее были выразительные глаза орехового цвета и кожа среднего коричневого оттенка, вся усыпанная веснушками. Ее глаза впились в Хелен.

– Вот ты где! Честное слово… – Эми-Роуз споткнулась о порог. – Твоя мама тебя звала, – выпалила она, сильно запыхавшись. – Я сказала, что ты в ванной.

Казалось, Эми-Роуз не сможет раскраснеться еще сильнее, но тут она заметила Джона, сидящего рядом с сестрой.

Джон встал первым.