Deja vu (СИ)

— Только спокойно, пожалуйста, — погладил он мою руку. Лучше бы не говорил. Как известно, самое верное средство организовать панику, это попросить сохранять спокойствие.

Марк встал и вышел из комнаты. Я замерла и вжалась в диванные подушки, сердце заколотилось.

— Алиса, спокойно, — ровным голосом произнесла Софи, — только не придумай себе лишнего.

Они издеваются надо мной!! Я в ожидании уставилась на дверь. И вот она открывается, и в комнату, освещаемую одним лишь камином, входит Марк, держа за руку маленькую девочку лет шести. Я опешила. Что это все значит? Девочка испуганно переводила взгляд с Марка на меня и обратно.

— Саша, помнишь, что я тебе говорил? — склонившись, серьезно спросил ее Марк.

— Тетю Алису кусать нельзя, — неуверенным тоненьким голоском ответила девочка.

Марк посмотрел на меня.

— Алиса, познакомься. Александра, моя дочь.

Челюсть у меня отвисла, глаза округлились, кровь отлила от лица. Осталось только потерять сознание. Софи мгновенно оказалась рядом и приобняла меня за плечи. Марк с девочкой все еще стояли в дверях. На лице Марка волнение мешалось с ожиданием, страхом и радостью. Так вот кто смеялся наверху. Девочка была испугана не меньше меня. Надо пожалеть ребенка. Я выдавила из себя улыбку и пару фраз:

— О. очень приятно… и… неожиданно…

Марк выдохнул и повел Сашу ко мне. Я занервничала еще больше. Мало того, что у моего разгильдяя есть дитё, так оно еще может загрызть меня не хуже взрослого вампира… И где, интересно, мамаша этого чада? Марк сел рядом со мной и посадил Сашу на колени, тоже мне папаша… Софи продолжала подбадривать меня, держа за руку. Девочка послушно сидела на коленях у папы и молчала, избегая смотреть мне в глаза.

— Зайчонок, ну чего ты растерялась? — Марк ласково погладил девочку по голове, — я же тебе рассказывал, какая тетя Алиса хорошая.

Я смутилась и улыбнулась. Девочка подняла на меня свои большие голубые глаза. Как она похожа на Марка…Красивый ребенок, что тут говорить. Похоже, ее нарядили соответственно случаю. Миленькое светло-розовое платьице, белые гольфы и сандалии. Вьющиеся русые, аккуратно расчесанные локоны волнами спускались чуть ниже плеч. Передо мной сидела маленькая кукла. И я ее боялась. Кукла вдруг несмело улыбнулась.

— Добрый вечер…

Признаюсь, это меня тронуло. Я еще больше вытаращилась на нее. Марк тихо засмеялся.

— Алиса, не бойся. Саша тебя не тронет.

— Да… я не боюсь…собственно, — отреагировала я. Станиславский бы сказал "Не верю".

Софи вернулась в свое кресло, и Саша тут же перебралась к ней.

— Пойдем, выйдем, — сказал Марк, мягко потянув меня за собой к балконной двери.

Мы вышли на балкон. Луна уже вовсю освещала окрестности. Краем глаза я заметила, как красивы виноградники при луне, но мне сейчас было не до этого. Я начинала злиться.

— Марк, какого хрена ты не сказал мне про жену и дочь? — выругалась я.

— Лисен…

— Нет уж, послушай! — перебила я, — Если ты думаешь, что я буду твоей любовницей, то ошибаешься!

— Я не женат! — успел-таки вставить слово.

— Ах, он еще и женщину с ребенком бросил! — я разозлилась еще больше. Неужели я люблю выдуманный образ, а не настоящего Марка?

— Я никого не бросал!

— Тогда где ее мать?! — показала я на двери комнаты.

— Ушла… — тише сказал он.

— Вот я знала, что не может быть все так гладко… — я вздохнула и отвернулась от него, устало опершись на перила.

— Я надеялся, Саша тебе понравится, — едва слышно произнес он за моей спиной.

Я вздохнула. Я не имею ничего против девочки, просто мне до боли обидно, что Марк не говорил мне про нее. Чего я еще о нем не знаю? Он сидел в тюрьме? Употребляет наркотики? Поменял пол? Я обернулась, чтобы сказать Марку, что девочка не причем, но Марка уже не было. Обиделся. Это я должна обижаться!

— Не злитесь на папу. Он хороший, — прозвенел сзади тонкий голосок.

Я вздрогнула и обернулась. В дверях стояла взволнованная Саша, она нервно теребила платьице. Я замерла, не зная, что ответить. А если она сейчас решит отомстить за отца?

— Папа добрый и хороший, — повторила малышка, грустно посмотрев на меня. Ее голубые глазки заблестели, кажется, она сейчас заплачет. Мне вдруг стало так стыдно. Бессовестная, довела ребенка до слез.

— Я знаю, что папа хороший, — как можно мягче ответила я, — просто многое мне не рассказывает, и мне обидно.

— Он не говорил про меня, да? Я мешаюсь? — ну все, она заплакала. Я — сволочь.

Невзирая на страх, я опустилась перед Сашей на колени и стерла ее слезки.

— Не плачь, пожалуйста. Как ты можешь мешаться? Что за глупости?

— Вы с папой из-за меня поругались, — не успокаивалась она.

— Мы поругались не из-за тебя, — как можно увереннее сказала я. Не хватало, чтобы она чувствовала несуществующую вину, — папа сам виноват, ты не причем.

— Все равно, — отвернулась она. О Боже, я не умею возиться с детьми, как ее успокоить?

— Саш, ну не плачь, пожалуйста, а то я сама сейчас заплачу, — я скорчила жалобную гримасу.

Малышка улыбнулась, потирая глаза. Камень с души.