Декабрь-91 год. Моя позиция

При их подходе страна разделяется. Специальный посланец британского премьер-министра Джона Мейджора Д. Эплярд, с которым я встречался в этот же день, в ответ на мои доводы напомнил: с Британской империей такое было… Ничего – переболели. И спросил: «Почему же Вы, г-н Горбачев, не консерватор, не следуете здесь своему новому мышлению?» Но у нас единое государство было всегда. Оно расширялось как бы концентрическими кругами и постоянно функционировало как единый организм. Шло расселение людей, где перемешивались нации, племена, завязывались родственные связи, происходило сплошное освоение огромного пространства и т.д. Были, конечно, захваты, завоевания, «включения» другого порядка, но не они определяли характер страны. Сложилась историческая реальность, целый огромный мир, уникальная человеческая общность.

Эта страна создавалась в течение тысячи лет, и в ней все настолько сплетено, взаимосвязано – историей, культурой, общими традициями, человеческими, кровными связями, совместной жизнью, разделением труда, кооперацией в промышленности, в науке… Я убежден, что в этих условиях право на самоопределение должно осуществляться не через раздел, не через отделение, а через глубокое перераспределение полномочий, глубокую реформу Союза, через переход от унитарного государства, которое у нас существовало, хотя и называлось федерацией, к настоящему Союзу. В результате будут сохранены естественные связи, жизненность которых оправдана и вековой историей, и современными потребностями.

Есть, конечно, немало людей, которые считают, что независимость равнозначна отделению, выходу. Но в наших условиях независимость республики дает ей свободу для принятия добровольного решения, для выбора – быть в Союзе, участвовать в создании нового Союза или отделиться. Поэтому сама по себе независимость – это основа для свободного выбора, основа для добровольного решения.

Но вот такую страну разделяют. Я не представляю себе, как будут все это кроить. Нет такого «закройщика», который сможет это сделать. Нельзя закладывать под будущее столько бомб. Все это – потенциальные Карабахи.

На эти вещи надо смотреть с точки зрения большой перспективы: мины, не всегда заметные сейчас, потом будут взрываться. И это будет происходить каждый раз, когда будет ухудшаться состояние экономики, возникать социальная напряженность.

Миру повезло в середине 80-х годов: когда остро встал вопрос о недопустимости дальнейшей глобальной конфронтации – иначе взорвемся, – сложилась когорта политиков, которая это осознала и действовала ответственно.

Теперь в нашей стране как никогда тяжелая ситуация. И если действовать неумело, реагируя лишь на момент и не учитывая перспективу, ситуация будет осложняться и далее. Наши «новые политики» этого не понимают. Чем это объясняется? Часть из них совсем недавно вышла из предвыборных кампаний, только-только сошла с трибун. И пока только осваивается на поприще реальной государственной политики.

Темы, которые мы подробно обсуждали с англичанином Эплярдом, в один из этих дней были предметом и большого интервью французской телекомпании Антенн-сет. Вела беседу Анн Сенклэр. Если вы пройдете страну по меридианам и параллелям, сказал я французской корреспондентке, вы обнаружите, что сегодня гораздо больше людей высказываются за сохранение Союза, чем во время референдума в прошлом году. Вот мое поле деятельности, вот что для меня важно.

…Народ Украины проголосовал за независимость, но он проголосовал и за Союз во время мартовского референдума. И итоги этого референдума по-прежнему в силе. Говорить сегодня о том, что результаты его в пользу отделения, – это политическое трюкачество. Придет время, и, возможно, потребуется, чтобы народ высказался по этому поводу. Сегодня мы стоим на пороге очень важных событий. Это еще только самое начало, хотя многие и говорят, что все уже решено.

Не раз затрагивались в интервью внешние обстоятельства, в которых развертывались у нас процессы, – позитивные и негативные моменты, которые не мешало бы учитывать нашим политикам.