Декабрь-91; Моя позиция

Однако более насущной проблемой является следующая: Кравчук провозгласил себя главнокомандующим Вооруженными Силами, размещенными на территории Украины. Однако он не упоминал стратегические силы. Я связался с ним по своей секретной телефонной линии и сказал: "Вы знаете, что вы делаете? Вы подрываете весь процесс". Кравчук ответил мне: "Я заверяю вас, что в отношении стратегических сил ничего не изменится". Я посоветовал ему: "Вы должны публично объявить, что до подписания нового оборонительного союза никаких поспешных решений в отношении Вооруженных Сил приниматься не будет и что армия останется под единым командованием и под контролем Президента страны. Не вносите неразбериху в эти вопросы! На нас смотрит весь мир. Не пугайте людей!"

Мы с Кравчуком договорились, что все будет решаться на взаимной основе и поэтапно. Я только что направил к нему министра обороны Евгения Шапошникова для разработки процедур этого перехода.

Сейчас я задаю много вопросов своим коллегам.

У меня их было несколько и к Ельцину, когда он посетил меня в понедельник. "Мне неясно, какое содружество вы создаете, -- сказал я. -- Но и с политической, и с юридической точек зрения -- это просто концепция, набросок, влекущий за собой самые разные сомнения и вопросы".

Тем не менее я попытался с самого начала ясно дать понять своим товарищам, что Минское соглашение имеет ряд позитивных аспектов. Но и указал на негативные стороны.

О позиции Вашингтона в этой ситуации я сказал следующее: "Президент Буш и госсекретарь Бейкер считают процесс, происходящий в нашей стране, нашим внутренним делом. Однако в последнее время, особенно накануне референдума на Украине, США предприняли шаги, которые, я считаю, не были достаточно хорошо продуманы. Некоторые здесь расценивают их как попытку стимулировать сепаратизм на Украине". Я сказал это президенту, когда мы разговаривали по телефону.

Хочу, чтобы все наши партнеры занимали сбалансированную позицию в отношениях с нами, особенно сейчас. Бейкер слишком поспешил, заявив: "Советского Союза больше не существует". Я не думаю, что это лояльно... В наших общих интересах, чтобы этот процесс завершился успешно, без каких-либо неожиданностей. Мы ведем дела друг с другом как партнеры, а не как гладиаторы, вышедшие на арену.

Вчера я направил послание парламентам России и Беларуси, проинформировав их, что они совершили ошибку, решив отозвать своих депутатов из Верховного Совета СССР. При этом было указано, что продолжать поступать подобным образом -- это значит составить мнение, что вы делаете дела втайне и действуете в обход конституционных органов страны. Если это произойдет, остальной мир призадумается, с какими людьми он имеет дело. Кто будет уважать вас, если вы не уважаете собственную конституцию?

Мы ведем переговоры уже много дней. Взаимодействуя со своими коллегами, попытаюсь довести до их сведения свою позицию и помочь им прийти к соглашениям. Но я не хочу быть почетным гостем на банкете. Я вижу свою роль не в этом. Отношения с Б. Н. Ельциным.

Во время беседы с Дж. Бейкером меня спросили, каковы мои отношения с Ельциным. В последнее время они складывались нормально. Мы разошлись в подходах к тому, каким быть Союзу. Я -- за реформирование, но сохранение Союза как государства. Против того, чтобы его разрезать, как пирог, и съесть в виде закуски. Кто имеет право резать страну на куски? Процесс может выйти из-под контроля, и это похоронит все планы обновления общества.

Посмотрите, как вел себя Ельцин. Мы вместе руководили подготовкой Союзного договора и совместно с другими республиками направили проект на обсуждение в Верховные Советы. А в Минске Ельцин предлагает совсем другое. Он даже мне не позвонил. И в то же время он беседовал с Джорджем Бушем, хотя не было никакой необходимости вовлекать президента США в это. Это не только вопрос морали. Я не могу оправдать такой стиль поведения.

В беседе с Ельциным накануне Алма-Атинской встречи меня интересовало, как продвигается дело, какие документы готовятся. Мы беседовали около двух часов. Я задавал немало острых вопросов. По-доброму предупреждал Ельцина, что в обществе может сложиться мнение, что страну ломают через колено, действуют, пренебрегая мнением законодательных органов, общественности, прессы. Хотите выглядеть решительными? Но сейчас не тот случай. Ведь речь идет... о мире огромном, о тысячелетней истории. Причем в момент, когда страна разворачивается лицом к другим государствам. Поэтому надо быть очень ответственными, помнить, что мы в ответе и перед будущими поколениями.

В обществе нет ощущения... люди еще не ощущают, что жили в одной стране, а теперь будут жить в десяти или в двенадцати государствах. Они были гражданами своих республик, но у них было и общее гражданство, союзное, которое открывало многие возможности, и теперь все это поставлено под вопрос.