Декабристы и русское общество 1814–1825 гг.

Политические идеи Лунина освящались его религиозностью, а его вера получала оправдание его политической деятельностью. При этом Лунин никогда не связывал будущее благополучие России с распространением католицизма. Это привело бы к построению очередной религиозно-философской утопии. Между тем сознание Лунина глубоко реалистично. Осуждая зависимость религии от политики, он в то же время не стремится к установлению обратной зависимости, что делает его мысль свободной и необычайно гибкой. Поиск истины для Лунина важнее построения законченной идеологической схемы. Это рельефно выделяет его идеи на фоне современных ему религиозно-философских и социально-политических систем.

Глава восьмая «Дух законной свободы и гражданственности»

Жизнь Михаила Александровича Фонвизина (1788–1854) органично сливается с биографией целого поколения. По ней не только можно изучать основные вехи российской истории конца XVIII – первой четверти XIX в., но и проследить генетическую связь «удивительного поколения» (А. И. Герцен) с их непосредственными предшественниками. Родной дядя Фонвизина, знаменитый драматург и политический деятель Денис Иванович Фонвизин, оставил после себя замечательный памятников раннего российского либерализма «Рассуждение о непременных государственных законах» – один из первых в истории России конституционных проектов. Этот документ после смерти автора перешел к его младшему брату Александру Ивановичу, а уже от него к его сыну-декабристу. Благодаря Михаилу Фонвизину «Рассуждения» его дяди получат распространение среди членов тайных обществ. Никита Муравьев, переработав их в соответствующем с новыми политическими условиями духе, сделает их одним из важнейших агитационных произведений декабризма.

Образование Фонвизина было типичным для той дворянской интеллектуальной среды, из которой он происходил: сначала домашнее обучение, затем учеба в немецком училище Св. Петра в Петербурге, затем в пансионе при Московском университете и, наконец, свободное посещение университетских лекций. С 1805 г., т. е. с открытия кампании против Франции, Фонвизин – участник всех военных походов, включая и русско-шведскую войну 1808–1809 гг. В перерывах между сражениями молодой офицер прилежно и много читает. Среди любимых авторов – Монтескье, Рейналь и Руссо. Позже на следствии он заявит, что именно у них заимствовал «свободный образ мыслей». Отечественная война 1812 года и заграничные походы 1813–1814 гг. придали свободолюбию Фонвизина освободительную направленность. Пройдя через все сражения, побывав во французском плену, куда он попал за месяц до окончания войны, Фонвизин вернулся на родину в чине полковника и в должности командира егерского полка.

1816 г. открыл декабристскую страницу в биографии Фонвизина. Штабс-капитан его полка и член Союза Спасения И. Д. Якушкин принял его в недавно созданное тайное общество. Через всю жизнь, включая двадцать семь лет заключения, каторги и ссылки, Фонвизин пронесет чувство благодарности Якушкину. Спустя много лет, досрочно покидая Сибирь и прощаясь со своим старинным другом, он поклонится ему в ноги за то, что тот когда-то «принял его в наш т<айный> с<оюз>»[755]. На следствии выяснится, и Фонвизин это сам подтвердит, что «до 1821-го был одним из ревностнейших членов»[756] тайного общества. Его фамилию следователи поместили на первое место в списке членов Коренного совета Союза Благоденствия.

О специфике фонвизинского декабризма следует сказать несколько слов. Бесплодная полемика, длившаяся в отечественной историографии много десятилетий о том, были декабристы либералами или революционерами, в настоящее время перестала быть актуальной. С современной точки зрения, в декабризме выделяются два направления. Одно ориентировано на заговор и захват власти, другое – на широкую филантропическую деятельность и организацию общественного давления на правительство. Впрочем, при необходимости и «филантропы» могли согласиться на насильственные действия по отстранению самодержца от власти, но это никогда не было ни главным, ни определяющим в их практической деятельности.