Декалог: Загадка

Потребовалось несколько секунд на то, чтобы кремового цвета веки полностью раскрылись. Когда они раскрылись, абсолютно чёрные глаза устало осмотрели комнату и несколько раз моргнули. Воспоминания о том, как оно сюда попало были очень расплывчатыми, запомнилась лишь сильная боль и беловолосое существо, которое забрало его оттуда. Опираясь на две худые ручки, которые выглядели так, словно любое усилие может их сломать, существо поднялось и смогло оценить процесс восстановления. Конечности были ещё слабые, но боль и холодное оцепенение прошли, структура тела успешно восстанавливалась. Аккуратно спустив ноги с кровати, оно ступнями без пальцев коснулось на удивление мягкого пола и, опираясь на руку, встало в полный рост. Несмотря на дрожь в ногах, существо почувствовало гордость. Следующим вызовом для него была наполовину открытая дверь; шаркая, словно идя на лыжах, существо пошло к ней. Это короткое путешествие завершилось наверху небольшой лестницы. Хватаясь за перила похожей на лапу рукой, существо начало спускаться, ступенька за ступенькой.

***

Запыхавшись и вспотев, Вэл Джолли поставила свою тяжёлую сумку с покупками на первую лавку. Полная и выглядевшая старше своих 34 лет, она была женщиной, которой в пору была одежда самых крупных размеров. Она несла из мини-маркета сумку с консервами, и это её утомило. Сняв с себя синий макинтош, на котором недоставало пуговиц, она немного перевела дыхание, а затем размотала бумагу, в которой было несколько букетов свежесрезанных, сильно пахнущих хризантем. Они с Фредой Ричардс по очереди украшали церковь цветами раз в две недели, по пятницам. Она посмотрела на наручные часы, убедившись, что ещё полно времени до того, как нужно будет забрать детей у их бабушки. Взяв пухлыми руками цветы, она пошла к кабинету священника, рассчитывая найти там чистые вазы.

За шумом потока воды из крана она услышала какой-то приглушённый звук.

— Добрый вечер, преподобный Бёрридж, — громко сказала она. — Я скоро закончу. Наполню вазы и подойду к вам. У меня с собой фотографии с экскурсии воскресной школы, можете посмотреть.

Ответа не последовало; может быть, это было радио? Пожав широкими плечами, она двумя руками взяла одну из ваз и понесла букет розовых, пурпурных, и солнечно-жёлтых цветов обратно в церковь.

Она заметила тень, длинной косой диагональю пересёкшую малиновый ковёр, почти сразу, и резко повернулась. Её объёмное подношение из цветов упало на пол с оглушающим грохотом, а сама Вэл Джолли смотрела в огромные чёрные глаза, которые в тот же миг загорелись миллионом цветов.

***

Несколько минут спустя Доктор чуть не столкнулся с обезумевшей женщиной, которая неслась навстречу, не глядя под ноги. Её пухлое лицо было нездорового красного цвета, а дыхание превратилось в какофонию хрипов и свистов.

— Да что это вы... — вырвалось у него, когда она грубо зацепила его руку.

Но гневный взгляд на здание, из которого она появилась, его преобразил.

— Ну конечно! Как же я сразу об этом не подумал?

— О чём? — Лиз слушала его краем уха, провожая охваченную паникой женщину, которая теперь врезалась в бригадира.

— Церковь. Вот так способности к дедукции! Да, если подумать, это вполне логично.

Лиз раскрыла рот, чтобы резко ответить, но Доктор приложил палец к её губам:

— Подумайте, Лиз. Пойдёмте.

***

Гомон в таверне «У Форрестера» умолк, когда в дверь ворвалась Вэл Джолли. Её лицо было мокрым от пота, дыхание было хриплым, с присвистом. Она опёрлась руками на один из круглых столиков.

— Вы плохо себя чувствуете? — обратилась к ней хозяйка заведения. — Присядьте, подышите немного.

Вэл успела сказать «Церковь», но потом боль свела ей грудь и руки. Её сердце остановилось. Она свалилась на пол, опрокинув за собой столик и стоявшие на нём два стакана с недопитым пивом.

***

Проснувшись, Морис Бёрридж заморгал, пытаясь разглядеть кабинет. Какое-то время назад он заснул, сам того не заметив, о чём свидетельствовала кружка с остывшим недопитым чаем у его ног и несвежий привкус во рту. Он не мог понять что могло его разбудить. Кажется, он услышал громкий удар... Наверное, просто приснилось. Стук входной двери окончательно привёл его в чувства. Это, должно быть, Вэл пришла, чтобы расставить цветы. Поставив кружку на стол, он пошёл по коридору в церковь, с трудом не наступая на рассыпанные хризантемы. Он недоумённо оглядывался по сторонам, пока его внимание не привлёк чей-то кашель:

— Простите, преподобный.

— Вам чем-то помочь?

— Да, мне кажется, что вы можете нам помочь.

Морис подозрительно смотрел на двух приближавшихся незнакомцев: мужчину, одетого в скорее театральный костюм, на фоне гигантского роста которого невысокий священник почувствовал себя карликом, и молодая светловолосая женщина. Мужчина снова заговорил:

— Я только что встретил на улице женщину, которая плохо себя чувствовала. Она выбежала из церкви, явно в состоянии шока. Вы, случайно, не знаете, что с ней случилось?

Побледнев, Морис старался сдержать волнение в голосе:

— Она что-нибудь сказала?