Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки)

Я в оцепенении таращился на Беллу, когда она начала рассказывать историю о своей первой встрече с моим отцом. Глаза всех в комнате были обращены к ней, и я с уверенностью мог сказать, что она чертовски нервничала, но при этом не испытывала неловкости от всеобщего внимания. Голос ее был сильным, и она выглядела так охеренно уверенно, будто знала, что именно собиралась сказать, и не уйдет, пока не закончит. Было похоже, что эта женщина пришла с определенной миссией, и ей насрать, кто и что подумает, потому что она никому не позволит помешать ей завершить то, что она намеревалась сделать.

Это явно было что-то новое, в ней не осталось ничего от той робкой девушки, которой она была когда-то, и которая предпочитала оставаться в тени. Эта девушка… нет, б…ь, не так… эта женщина говорила тогда, когда считала необходимым, и не боялась отстаивать свое мнение. Это ставило меня в тупик, потому что я не привык к такому положению вещей, но это было так чертовски сексуально! Она стояла на кладбище и кричала на меня, требуя, чтобы я услышал ее и посмотрел на все с ее точки зрения. Она не собиралась позволить мне разорвать наши отношения, и определенно не намеревалась принимать то дерьмо, которое я ей впаривал. Она даже выматерилась, чтобы донести до меня свое решение, и когда она говорила, звучавшая в ее голосе страсть просто поражала.

'«Я, на хер, люблю тебя"'.

И даже час спустя, когда я стоял в переполненной гостиной в доме Эсме, ее слова эхом звучали в моей голове. Несмотря на огромное количество косяков и всей боли, что я причинил ей, она по-прежнему «на хер, любила меня». Она верила, что мы подходим друг другу, и ей было плевать на то, что об этом думали все остальные. Изабелла была настолько уверена во мне – в нас – что не имело значения, что я скажу в попытке возразить ей. Я хотел верить ей, хотел наплевать на все и, как она, просто верить в нас, но я был сломлен. Я не мог быть уверен в том, что подхожу ей, что смогу обеспечить ее защиту или стану тем мужчиной, которого она заслуживает. В моей жизни царил адский хаос, и я едва мог справиться с ним сам, поэтому последнее, чего бы мне хотелось – тащить ее за собой вниз.

Она повернулась и посмотрела на меня, продолжая говорить, наши глаза встретились. В тот же миг все остальное исчезло, ничто, кроме нее, больше не имело для меня никакого значения.

– И когда я, наконец, была готова, он помог мне найти дорогу домой, – сказала она.

Ее слова на краткий миг смутили меня, пока до меня не дошел их истинный смысл.

Слеза скользнула по ее щеке, а моя грудь сжалась, мне было неприятно от мысли, что ей больно. Желая утешить ее, я открыл рот, но, как ни пытался, не смог вымолвить ни слова. Потому что понял: это не важно – она и так уже знала все, что я имел ей сказать.

Мне казалось, за те несколько секунд, что мы молча смотрели друг на друга, пытаясь примирить прошлое с настоящим, одновременно решая, что все это, на хер, значит для нашего будущего, прошли часы. Момент закончился внезапно, когда Элис позвала Беллу по имени, и та повернулась в ее сторону, разорвав контакт наших глаз. Я заметил тогда, что Алек – со свойственным только ему выражением лица – со своего места наблюдает за мной, пронизывая взглядом.

Его телефон зазвонил, и когда он отвернулся от меня, я вздохнул с облегчением, чувствуя себя неудобно из-за его гребаного контроля. Он вытащил мобильник и, взглянув на экран, тут же сбросил звонок, после чего привычным движением положил его обратно в карман. Какое-то время он сидел неподвижно, его лицо ничего не выражало, а плечи были расслаблены, как будто он был совершенно спокоен, но по тому, как он скрючил пальцы на руке, он явно был чертовски вне себя…

А доведенный до такого состояния Алек был угрозой для всех.

Он положил руку на плечо Эсме и, притянув ее к себе, наклонился, чтобы шепнуть что-то на ухо. Слушая его, она напряглась и сразу же взглянула мимо него, на дверной проем, у которого стоял я. Как только наши глаза встретились, я увидел в ее взгляде беспокойство и панику, которые моментально смыли те первые проблески облегчения, что чувствовал я моментом ранее. Что-то случилось, и по выражению лица Эсме нетрудно было понять: что бы ни замышлял Алек, это, скорее всего, касается меня. И мне это ни хера не нравилось, но я ничуть не удивился, учитывая, что отец оставил несколько незавершенных дел, с которыми – я знал это – нужно было расправиться как можно скорее.

До тех пор, пока Аро на свободе, моя жизнь была в опасности, ведь я видел и слышал, мать вашу, слишком много, и знал, что, кто бы ни был рядом со мной, он тоже находится под угрозой. Аро не станет париться из-за тех, кто может пострадать в перестрелке, если удача будет на его стороне. Его империя в упадке, и он готов на все, чтобы она не рухнула, даже если это означало убийство всей моей проклятой семьи.