Декретный отпуск для шпионки

— Ты права. От агентства невозможно уйти. Контракт подписывается на всю жизнь, но, чтобы шпионы служили усердней, руководство их дурит мнимой свободой за заслуги. На деле это приговор к смерти. Я выяснял. Ни один из тех, кто дошел до вершины, не остался жив. Всех уничтожили.

— О, Великая Вселенная! —  в отчаянии простонала я, осознавая, что все мои мечты и надежды сплошная пустышка. — Я никогда не буду свободной!

Хотелось плакать. Впервые с шестнадцати лет я даже чувствовала, как в уголках глаз собираются слезы. Саар опустил мои руки и потянулся к моему лицу. Сжал его, заставив смотреть прямо в лазурные глаза. Яркие. Полные жизни. Свободы.

— Ты уже свободна.

— Что? — вопрос шепотом сорвался с губ.

— Я бы никогда не позволил своему ребенку родиться рабом. Ни один раар им не будет. Как ты думаешь, почему я работал в агентстве, но не связан был контрактом?

— Ты откупился кристаллом?

— Нет. Раары не входят в межгалактический альянс, а значит, ни его правительство, ни шпионское агентство не имеют над нами власти. Наша раса свободная. Как только база считывает нашу ДНК, она сразу аннулирует любой контракт. Я могу быть только вольнонаемником, кем я и прикинулся ради тебя. Если бы кто-то попробовал захватить раара, то мы бы восстали. А верхушка альянса все же имеет небольшие догадки, что мы скрываем, и придерживается нейтралитета взамен на такие же осколки, как я подарил твоему шефу. Они служат предупреждением, что мы способным дать отпор. Вот поэтому наша раса имеет иммунитет.

— Но я не принадлежу к твоей расе.

— Ошибаешься.

— О чем ты? — нахмурилась.

— Бортовой компьютер, проведи анализ крови агента Мелиадры на расовую принадлежность, — вдруг приказал Саар.

 «В доступе отказано».

— Не понял? — он повернул голову к экрану.

— Я убрала твои права и сделала себя единственным командиром.

Однако мой… МОЙ? Эх, все-таки мой раар (он слишком много сделал для этого) не обиделся, а, наоборот, со смехом покачал головой.

— Я недооценил тебя, колючка. Ты — умница.

Криво улыбнулась. Я больше чувствовала себя неудачницей. Он так умело обыграл меня. Обвел вокруг пальца. Каждую мелочь просчитал, подытожил. Только рано радоваться не советую. Я дала выход своей злости, ведь накопленный гнев затуманивает разум, поэтому теперь могу вступить в его игру на равных правах.  

— Бортовой компьютер, проведи анализ моей крови на расовую принадлежность, — повторила приказ.

 «Результат будет за десять… девять…»

В этот момент лихорадка решила напомнить о себе, и мое тело задрожало. Сильнее, чем раньше. Как-будто морально потрясение было настолько велико, что сдерживало ее, но теперь, как только я немного расслабилась, она вернулась в полной мере. Меня реально заколотило.

— Т-с-с, тебе необходимо вернуться в постель. Ты тратишь свои силы не туда, куда нужно. Мы можем прояснить остальные моменты завтра, — умасливал меня Саар.

— Нет. Я хочу знать все сейчас, — зубы откровенно стучали, попадая друг на друга.

— «Расовая принадлежность агента Мелиандры не установлена!»

Вот это поворот! Лихорадка опять отошла на второй план.

— Как? Я уверена, что еще вчера являлась простым человеком! — воскликнула я, на что компьютер решил меня добить: «Человеческие ДНК в данном образце не обнаружены».

— Такого просто не может быть! Ты бездушная машина! Проведи анализ повторно! — подняла голову вверх, словно могла увидеть бортовой компьютер воочию. 

 «Ошибки в результате исключены», — ответил монотонный голос.

— Мели…

— Что ты со мной сделал? — резко повернулась к нему.

У этого раара талант выводить меня из себя. Как бы я ни пыталась вернуть себе профессиональное лицо, что-то во мне просто переключалось как по щелчку пальца, и эмоции вырывались наружу.

— Это вино соорок. Оно вызывает мутацию, изменяя твои гены, дабы ты могла не только понимать нашу речь, но и выносить ребенка. Поэтому у нас на планете нет чужестранок. Все они становятся раарами.

Я выпала в осадок от такой новости.

— Прости, я снова все решил за тебя, но… — он замялся,  — наш ребенок не выжил бы. Как только мы переспали, я понял, что запустил процесс и ты с вероятностью в девяносто процентов забеременеешь.

«Естественно, — хотелось съязвить. — кто-то же побеспокоился о моем противозачаточном уколе». Однако язык прилип к нёбу, пока внутри кипела буря.

— Прийти к тебе и все рассказать — значит поставить нас под удар, — продолжил Саар. — Мои мысли Рахан видеть не может, а твои… сколько бы ты ни тренировалась, все равно полностью закрыться  от него не сможешь. Это не в человеческих возможностях.

Саар, видимо, решил воспользоваться моим шоковым состоянием и рассказать все побыстрее, опасаясь того, что я снова подниму на него бластер.

— Плюс законы моей планеты. Ты должна была быть чиста, чтобы ни Ранар, ни кто-либо другой не смог повлиять на приобретение статуса насси мор. Я пытался защитить тебя как мог. Не всегда мои поступки были верны, но я надеялся, что твои чувства ко мне помогут тебе простить и понять меня.

— Чувства?