Декстер мёртв

– Это прекрасно, – сказал я. – Но с чего это я должен тебе помогать? С чего, – продолжал я, пока она рассерженно на меня таращилась, – я вообще должен с тобой связываться? И пожалуйста, – я предупредительно поднял ладонь, – пожалуйста, не говори, потому что я твой брат и они мои дети. Эти мосты тобой сожжены, причем дотла.

– Черт тебя дери, Декстер, ты что, ни о ком на свете не думаешь, кроме себя?! – Щеки ее вспыхнули алым.

– Мне не о ком больше думать, – просто ответил я. – Ты позволила Андерсону отобрать у меня работу, репутацию и свободу, а потом собственноручно отобрала у меня семью. – Я подтолкнул к ней документы об опекунстве и приподнял бровь. – Еще не забыла? Ведь это было совсем недавно.

– Я поступила как лучше для детей! – Теперь цвета в ее щеках было слишком много. – Я всегда так поступаю. – Каждое слово Дебора отчеканила и подчеркнула, стуча пальцем по столу. – И сейчас тоже.

– Неужели? Для них лучше, чтобы я погнил в тюрьме, потом заявился убивать для тебя их похитителей и снова скрылся из их жизней – таков твой план? – Я покачал головой. – Только сестра имела право попросить меня о чем-то подобном, а ее у меня больше нет.

– Ну и черт с тобой, мать твою, – фыркнула она. – Что тебе нужно? Извинение? Хорошо, извини, ладно?

– Нет. Не пойдет. Этого недостаточно.

Дебз потянулась всем телом через стол, не вставая.

– Ты жалкий кусок дерьма. Они и твои дети тоже.

– Уже нет. – Я многозначительно посмотрел на бумаги на столе.

Несколько мгновений Дебз просто скалилась, готовая кого-нибудь убить, и ярость пылала в ее глазах. А потом она сорвалась и резко дернула рукой – так, что я вздрогнул, – но тянулась она не ко мне. Вместо этого она схватила опекунские бумаги, разорвала их пополам и швырнула мне в лицо. Учитывая, что мне пришлось пережить за последние несколько часов, это было еще цветочками. Даже, напротив, как ни странно, мне стало от этого хорошо. Судя по всему, я снова обрел семью.

– Извинения приняты, – сказал я. – Ну и как мы будем их искать?

Дебора таращилась на меня еще несколько секунд, пытаясь переключиться с ярости на полную сосредоточенность, а это не так-то просто сделать, когда тебя охватывают чувства. Дебз откинулась на стуле и покачала головой.

– Не знаю, – ответила она. – Больше мне ничего не известно.

– Три латиноамериканца. И один темно-синий внедорожник.

– Да. – Дебз вновь склонилась над своей чашкой кофе. – И все. – Потом взяла чашку, посмотрела на ее содержимое и, не притронувшись к нему, поставила на стол. – Я даже не знаю, почему они похитили детей. Может, мстят за кого-то, кого я швырнула за решетку? – Она покачала головой. – Если бы только знать почему…

У Деборы всегда было довольно большое эго, и я радовался, что нынешние обстоятельства его не уничтожили; она верила, что детей похитили из-за нее. Эта мысль ни на минуту не приходила мне в голову. Я сразу же решил, что это люди Рауля пытаются добраться до меня. Но, поразмыслив о втором варианте, вдруг понял, что у него есть несколько заметных преимуществ. Во-первых, мне не придется рассказывать Дебз, что это моя вина, – а значит, рушить хрупкие результаты нашего почти теплого воссоединения. Во-вторых, мне не придется рассказывать ей о Брайане, что определенно упростит его существование…

Но так, к сожалению, не пойдет. Я видел синий внедорожник и теперь был уверен, что он ехал за мной до самого дома Дебз. Отсюда им не составило бы труда наблюдать за ней и за детьми, ехать за ними до самого садика, а после – похитить их. Оставался по-прежнему один-единственный вопрос: как они вообще меня нашли? Я видел их возле ресторанчика, значит, на хвост они мне сели еще раньше, надо только вспомнить, когда я впервые увидел тот внедорожник…

– Ты теперь окончательно на свободе? – спросила вдруг Дебора.

– На свободе? – рассеянно спросил я. – В смысле вышел из тюрьмы?

Она кивнула.

– Ну, пока не точно. Прокурор штата очень хочет повесить все на меня.

Дебз фыркнула:

– Вот дерьмо. Если уж Фрэнк Кронауэр не может тебя отмазать… Господи, Декстер, что с тобой?…

Со мной было вот что: голова закружилась, как карусель. Или, может, кружилась не моя голова, а вся комната вокруг – нет, вся Вселенная. Мир, каким я знал его, перевернулся с ног на голову, растерянность и замешательство отразились на моем лице: восток стал верхом, запад – завтрашним днем – и что за бред? – все неправильно, все наперекосяк… и тут я догадался. Я все понял – и меня затошнило от осознания.

Я понял, где видел синий внедорожник. Я вспомнил, где был и что делал, и все детали мозаики Декстерова мира встали на свои места. Я знал. И одним махом все случившееся приобрело смысл.

Но ничего хорошего в этом не было. Отнюдь.

– Декс? – неуверенно позвала меня Дебора, сомневаясь, имеет ли уже право снова за меня волноваться. – Ты хорошо себя чувствуешь?

– Я болван, – выдохнул я. – Наивный, доверчивый, легковерный болван. Слепой на один глаз, глухой на оба уха и тупой, как фонарный столб!

– Допустим, – согласилась Дебз. – Но с чего ты сейчас-то об этом начал?

– Я знаю, как их найти, – сказал я.