Декстер во мраке

Начать хотя бы с того, что я не знал, есть ли у меня душа. Если есть, то что она делала все эти годы, позволяя мне совершать гадости? Или Темный Пассажир занял гипотетическое место ее обитания, которое отведено ей у всех остальных? А теперь, когда он ушел, я вновь обретаю ее и наконец-то становлюсь человеком?

Тут я понял, что и так начал размышлять, но почему-то удовлетворения не испытываю. Можно хоть до посинения рассуждать, однако это все равно не объяснит, куда подевался мой Пассажир или где сейчас Коди и Эстор. Да и вырваться из этой комнаты тоже не поможет.

Я поднялся и совершил еще один тур по комнате, на сей раз медленнее, в поисках ну хоть какой-нибудь отдушины. В одном углу я приметил вентиляционное отверстие — прекрасная возможность для побега, будь я размером с хорька. На стене рядом с дверью — розетка. И все.

Попался. Нарвался, доигрался, допрыгался, доскакался — поиски синонимов положения тоже не улучшали. Я прижался щекой к стене. Зачем надеяться? И на что? Вернуться в мир, в котором утратил свое предназначение? Не будет ли лучше для всех, если Декстер Депрессивный просто канет в Лету?

Через толщу двери я услышал какой-то шум. И по мере того как он приближался, начал различать два голоса: мужской спорил с другим, высоким, очень знакомым.

Эстор.

— Глупый! — сказала она, поравнявшись с моей дверью. — А мне и не надо… — И все стихло.

— Эстор! — крикнул я изо всех сил, хотя знал, что она меня не услышит. И чтобы доказать, что глупость не имеет границ, я забарабанил по двери и снова закричал: — Эстор!

Конечно, я не добился ничего, кроме легкого покалывания в ладонях. Я оказался не способен что-либо придумать, поэтому просто сполз на пол, прижался к двери и приготовился умереть.

Не знаю, сколько времени я просидел так, прижавшись спиной к двери. Признаю, что в том, чтобы молотить руками по двери, нет ничего героического. Знаю, что должен был вскочить на ноги, достать секретное кольцо-преобразователь и прорубиться сквозь стену, излучая радиоактивную мощь. Но я был на мели. Тоненький голосок Эстор по ту сторону двери врезался в меня, словно последний шуруп. Нет больше Темного Рыцаря. От меня осталась одна обертка, да и та уже начинала раскисать.

Я сидел, привалившись к двери, и все. Я прикидывал, как бы повеситься на выключателе в стене, как вдруг услышал за дверью шаркающие звуки. Потом кто-то толкнул дверь с той стороны.

Я, естественно, оказался на пути и ощутил, как это больно — получить пинок в заднюю часть человеческого достоинства. Реагировал я медленно, поэтому последовал еще один пинок. Болезненный. И тут из этой боли, из ниоткуда, словно цветок из-под снега, проявилось нечто необыкновенное.

Я свихнулся.

Не просто рассердился, раздосадованный тем, что некто использует мою задницу в качестве ограничителя двери. Я действительно вышел из себя, взбесился, осатанел от такого невнимания к собственной персоне, оттого, что кто-то вообразил, будто я вещь, которую любой может швырнуть в комнату когда заблагорассудится и пинать, если испортилось настроение. И плевать я хотел на то, что минуту назад сам был о себе невысокого мнения. Это здесь вообще ни при чем. Я бушевал, мой ум почти помутился в самом классическом смысле слова, и без лишних рассуждений я отчаянно бросился на дверь со всей своей необузданной силой.

Сопротивление оказалось незначительным, а затем запор щелкнул. Я остановился и подумал: «Точно!» — сам не зная, что это значит. И когда я вновь увидел, что дверь открывается, налег на нее с новой силой. Чувство было непередаваемое, давно мне не было так хорошо, но когда слепой гнев чуть отступил, я подумал, что как бы здорово ни было это препирание у двери, рано или поздно я проиграю, потому что у меня нет ни оружия, ни каких-то других подручных средств самообороны, а тот, кто скрывался за дверью, может, теоретически, сотворить что угодно.

Пока я размышлял, дверь снова понемногу начала открываться, остановившись, когда натолкнулась на мою ногу. Я автоматически отмахнул ее назад, и меня посетила идея — глупая, в стиле Джеймса Бонда, но могла сработать, тем более что терять мне все равно было нечего. Думать для меня означает предпринимать отчаянное действие, и вот, толкнув дверь плечом, я отступил и стал ждать сбоку от дверной коробки.

Само собой разумеется, спустя секунду дверь опять тихонько приоткрылась. На сей раз я не оказал никакого сопротивления, и тогда она распахнулась на всю ширину, ударившись о стену. Потеряв равновесие, в комнату влетел человек в костюме, похожем на униформу. Я потянулся за его рукой, но схватить успел только за плечо — впрочем, этого оказалось достаточно: я рванул его и ударил головой об стену. Последовал смачный глухой удар, словно я расколол дыню, и он сполз по стене, растянувшись лицом вниз на бетонном полу.

Вот так. Декстер воспрянул и торжествует, гордо стоит на обеих ногах, а его соперник подле, поверженный, и отверстая дверь поведет его к свободе, спасению и, даже может быть, к легкому ужину.