Декстер во мраке

— Вот такие цветы Ганс хочет использовать для декора, — начала она, показав мне фотографии с изображениями разного рода растительности. — Эти для алтаря. Совсем немного, я думаю, — сказала она, в отчаянии глядя на меня. — Что, никаких шуток насчет изобилия белого?

Хотя я признанный обладатель тонкого чувства юмора, шутки насчет белого цвета мне в голову не шли, но не успел я уверить Риту в обратном, как она уже стала листать страницы дальше.

— Ладно, — сказала она, беспечно махнув рукой. — А это оформление индивидуальных столов. И надеюсь, что это будет сочетаться с тем, что готовит Мэнни Борк. Хорошо бы Винсу его проведать, а?

— Ну… — протянул я.

— Господи Боже, посмотри, сколько времени, — заметила Рита, и прежде чем я успел произнести хотя бы еще один слог, она бросила стопку дисков мне на колени. — Я и так уже отобрала шесть групп, — сообщила она. — Ты не мог бы послушать их сегодня и сказать свое мнение? Спасибо, Деке. — Она не раздумывая наклонилась вперед, чмокнула меня в щеку, а потом направилась к двери, переходя к следующей части своего каталога. — Коди! Пора идти, дорогой.

Еще три минуты сутолоки, потом апофеоз с появившимися в дверном проеме кухни головами Коди и Эстор, и, наконец, входная дверь захлопывается. Наступает тишина.

И в этой тишине я вдруг услышал, как это было ночью во сне, эхо музыки. Я понимал, что должен вскочить со стула, броситься в дверь на свет божий, с клинком в зубах и отыскать эту штуку, откуда льется музыка, влезть в логово зверя и прикончить его, но не мог.

Веб-сайт с Молохом поселил во мне страх, и хотя я осознавал, что это глупо, неправильно, неэффективно и совершенно не по-декстеровски, все равно это ничего не меняло. Подумаешь, Молох. Какое-то идиотское древнее имя. Дряхлый миф, который сгинул тысячи лет назад вместе с храмом Соломона. Он ничего собой не представляет, это не что иное, как вымысел доисторических людей, просто ничтожество — и я его боюсь.

Казалось, остается только прожить этот день, повесив голову и надеясь, что это нечто не доберется до меня сегодня: ведь я устал как собака, вдобавок изматывала беспомощность, — но не тут-то было. Я чувствовал, что нечто уже взяло мой след, и почти ощущал его острые зубы на своей шее. Нужно постараться, чтобы его охота шла подольше, ведь только в один прекрасный момент я окажусь у него в лапах, заблею, судорожно застучу каблуками в пыли и протяну ноги. Во мне исчезло желание бороться, во мне не осталось вообще никаких стремлений, кроме рефлекторного подъема с утра на работу.

Я взял диски Риты и тяжелым шагом вышел из дома. Вставляя ключ в замочную скважину, чтобы закрыть дверь, я заметил, как от обочины объехал белый «авалон» с такой оскорбительной неторопливостью, что всю мою усталость и отчаяние как рукой сняло, я затрепетал от смертельного страха, который пригвоздил меня к двери, да так, что диски Риты выскользнули из рук и посыпались на дорожку перед домом.

Машина медленно доехала до знака «Стоп». Дрожа от страха, я малодушно наблюдал за ней. И когда ее задние фонари погасли, взревел двигатель и машина, пересекая перекресток, двинулась вперед, в Декстере проснулось что-то очень злобное.

Возможно, эту злость разбудило откровенно наглое и бесцеремонное поведение «авалона», а может, всплеск адреналина просто оказался неплохой добавкой к утреннему кофе. Как бы то ни было, я исполнился праведного гнева и начал действовать даже раньше, чем придумал, что буду делать. Не задумываясь, я кинулся к своей машине, прыгнул за руль, воткнул ключ в замок зажигания, завел двигатель и бросился вдогонку за «авалоном».

Проехав знак «Стоп», на перекрестке я дал газу и успел заметить, как машина повернула направо через несколько домов от меня. Я несся гораздо быстрее положенного и увидел, что он сворачивает налево, в направлении Первой автомагистрали. Стремясь сократить расстояние, я вдавил педаль газа в пол, охваченный безумным желанием сцапать его прежде, чем он затеряется в пробках часа пик.

Я был всего в одном квартале от него, когда он повернул на север по Первой автомагистрали. Я поехал за ним, невзирая на визг тормозов и оглушительный рев сигналов со всех сторон. Теперь «авалон» находился уже в десяти машинах от меня, и я призвал на помощь все свое мастерство езды в Майами, чтобы подобраться ближе, игнорируя разделительные полосы и не успевая восхищаться словообразованиями других водителей, которые пополняли мою лексику своими перлами, высказанными в мой адрес. Этот червяк свернул, и хотя показал еще не все зубы, я понял, что он готов к противостоянию. А я злился — еще одно откровение. Из моей тьмы меня выволокли в залитый светом серый угол, в котором сходились стены, но теперь все — поиграли, и хватит. Пришло время Декстера. И хотя еще не знал, что сделаю с водителем, когда поймаю, я был полон решимости.