Дела и ужасы Жени Осинкиной

Про маму же она боялась и думать. Что, если папа все-таки сумел до нее дозвониться, и мама на какой-то далекой северной речке узнала именно то, что и называла всегда Жениными ужасами?.. «Только без ужасов!» — всегда предупреждает она Женю. И вот, пожалуйста, — Женя вовсе не в Москве с тетей Верой, как уверена была мама, уезжая, а мотается где-то по Сибири… И мама ведь не знает, что все ей помогают, что она совсем-совсем не одинока. И, конечно, рисует себе разные ужасы.

Тягостные ее раздумья будто заглушили Степкин голос, и он доносился уже откуда-то издалека. Да тут еще Тося, противная псина, начала потихоньку подвывать на крыльце — соскучилась, видите ли.

— В общем, два диктатора хотели разделить между собой всю Европу. Только один хотел сделать ее фашистской, а другой — советской. Способ управления — один и тот же: казни и лагеря. У Сталина в концлагерях тогда сидело много больше своего народа, чем у Гитлера — немцев.

Гитлер стал побеждать одну страну за другой. Франция сдалась почти сразу. Оккупировал Данию, Норвегию, Голландию, Бельгию. Массированные бомбардировки Лондона… Но британцы — твердый орешек, они пускать Гитлера на свой остров совсем даже были не намерены.

— И не пустили? — спросила Женя.

— Конечно, не пустили! Англия один на один с ним воевала — когда вся континентальная Европа уже сдалась. В мае 1940 года премьер-министром там стал Черчилль. И сказал в одной своей речи, что даже если падет вся Европа…

Тут Степа проворно взял маленькую тетрадочку, раскрыл ее и прочитал:

— «…Мы будем стоять до конца… Мы защитим наш остров, чего бы это нам ни стоило. Мы будем сражаться на морских берегах… Мы будем сражаться в полях, на улицах и в горах. Мы никогда не сдадимся!»

Это, конечно, британцев воодушевило в их очень тяжелом положении, — продолжал Степа. — Скоро немцы начали бомбить Лондон по ночам и бомбили чуть не год — с сентября 1940 до лета 1941-го. Тысячи лондонцев погибли, но сдаваться Англия и не думала.

Наш Силантьич очень интересно рассказывал. У немцев было 2 500 самолетов, а у британцев — всего 700. Но они так железно не хотели пустить нацистскую чуму на острова, что сбивали сотни немецких самолетов, а у самих потери были минимальны. И когда стало ясно, что немцы потерпели поражение — битва за Англию британцами выиграна, то Черчилль выразил благодарность английским летчикам от имени всей нации. Он сказал тогда…

Тут Степа снова раскрыл ту же тетрадочку и прочитал:

— «Впервые за всю историю военных конфликтов столь много людей обязано столь небольшой группе героев столь многим». Закручено, но здорово сказано, правда?

Ну вот, а Сталин не стал отставать от Гитлера и под шумок — моя мама так любит говорить: «Ты что под шумок четвертую конфету тащишь?» — напал на Финляндию. А всем объявил, что это она на нас напала. Потом вошел в Румынию, забрал у нее Бесарабию. Отсюда и пошла потом вся история с Приднестровьем, но сейчас об этом не будем, потому что — о другом речь. Оккупировал — это все по договоренности с Гитлером! — страны Прибалтики: Эстонию, Латвию и Литву. И стал там устраивать советскую власть. Многих местных жителей эшелонами отправляли в Сибирь, в самые гиблые места. Это называлось — «депортация». Выгнанных из своих домов и высланных людей называли «спецпереселенцами», или «спецами». Как и «раскулаченных» русских крестьян десять лет назад.

Степа замолчал, посмотрел внимательно на Женю. Она смотрела на него завороженно. Так свободно чувствовать себя в прошлом веке, знать, когда что происходило!..

— Не очень скучно рассказываю?

— Нет, что ты! — испуганно сказала Женя. Неужели Степка заметил, как недавно ее мысли нечаянно улетели далеко?.. — Очень интересно!

— Понимаешь, вот когда говорят некоторые сегодня, что Сталин, мол, был гений, мы с ним войну выиграли, — я считаю, что никакой он не гений. Вот, смотри, — Степка быстро открыл какую-то маленькую нетолстую книжку. — «Спецы» называется. Писатель Макшеев написал. Тоже в Сибири живет, в Томске. Мне книжку дядя привез, он там учится. Макшеева этого выслали из Эстонии — в июне 1941-го, за неделю до нашей уже войны с Гитлером. Он тогда не писателем, а пацаном, конечно, был. У него русская была семья, отец в Белой армии в Гражданскую войну воевал. После победы красных бежал за границу, чтоб не расстреляли, — в Эстонию. Совсем рядом с советской Россией, но схватить все равно большевики не могли: граница. А когда прибалтийские страны стали в 1940 году советскими республиками, сразу начались аресты. Сталин этого бывшего белогвардейца — в концлагерь, и он уже через несколько месяцев там погиб. А семью выслал вместе с эстонцами в Сибирь. У автора этого — теперешнего, говорю, томича, — мать и шестолетняя сестренка умерли от голода в один день, прямо на его глазах. И вот он пишет — смотри, Женя: «Немцев в прибалтийских странах издавна не любили». Я лично этого, например, не знал. И что? — спросил Степка, но не Женю, а, прямо как опытный лектор, самого себя.

И сам себе ответил: