Дела и ужасы Жени Осинкиной

— Причина серьезная, — сказал наконец Саня. — Но это дело порешать можно. Правда, Калуга?

Леша мотнул головой утвердительно.

— Как вы его порешаете? — вздохнул часовой.

— Разведка зря не болтает — забыл, что ли?

И лицо часового впервые просветлело.

Видно стало, что в этот решительный миг он вдруг поверил своим давним однополчанам (сколько лет минуло? Пятнадцать, не меньше). И показалось ему, что его безрадостную жизнь еще можно переменить.

— Значит, говоришь, в городе все схвачено?

— Все, — убежденно сказал часовой и даже руки прижал к груди. — Все, братишки, честно вам говорю! Они и двух часов в милиции не пробудут — выпустят их. А там у них кодла — нагонят вас и пришьют…

— Ну что ж, — с непонятным облегчением сказал Леша. — Обстановка ясна. Тут выбора тем более нет. Кроме нас эту наркокартель-канитель кончать некому. Так, что ли, Санек?

— Похоже, так, — готовно отозвался тот.

— Вы что, мужики, убивать их будете? А потом за них же сядем? — испуганно спросил часовой.

— Утри слезы, сержант. Мы не расстрельная команда. Хотя пустить этих двоих в расход я вообще-то не отказался бы. Но так и быть, возьмем живыми. Используя фактор неожиданности.

— А денем-то куда? Я ж вам нарисовал картинку!

— Найдем куда деть. Ты, Сань, помнишь ведь, кто в Омске на округе? — непонятно спросил Леша.

— Ато!..

— Ну, в общем, хватит лясы точить. Готовим операцию. — Леша взглянул на командирские часы на руке. На них было четыре двадцать. — По твоему раскладу, сержант, полчаса осталось?

Часовой мотнул головой.

— Они всегда точно подъезжают. Пока все спят еще.

— Как раз хватит, — Леша повернулся к Жене и Тому. — Все — в машину. Сейчас вас Саня оттянет в тыл — в тот вон переулок. Из машины — ни шагу! Услышите стрельбу — тут же падайте на пол, под сиденья. Уместитесь как-нибудь. Головы не подымать! Мячику своему голову пригинайте.

Литературным языком Леша владел хуже, чем рулем и Калашниковым.

И тут же пообещал:

— Вообще-то стрельбы не ожидается. Это я так, к слову — мало ли…

Вслед за Саней Том с Женей побежали к «Волге». Мячика еле оторвали от огромного лохматого черного пса. Тот в блаженстве лежал перед ним на спине, болтая всеми четырьмя полусогнутыми лапами, а Мячик чесал ему фиолетовое голое брюхо, что-то приговаривая. Он мог приворожить любого пса, от маленькой шавки до кавказской овчарки-волкодава.

Глава 5. Ближний бой

Саня отрулил машину далеко вглубь заросшего травой переулка — приняв во внимание не только соображения безопасности, но и дальность полета звуков нецензурной речи. Неизвестно, как насчет стрельбы, но в том, что в предстоящей схватке такая речь прозвучит, причем на самой высокой ноте, он не сомневался.

Леша тихо переговаривался с часовым, резал воздух ребрами больших ладоней, показывая предполагаемое направление движения своих немногих боевых единиц. И тот согласно кивал головой. В памяти обоих одновременно всплывали давние навыки ближнего боя. Потом часовой сбегал куда-то и принес моток крепкой веревки. Леша и Саня еще помахали друг перед другом руками, репетируя предстоящую сцену.

Вскоре все трое бесшумно исчезли в кустарнике.

Поселок продолжал спать. Словоохотливая бабка давно скрылась в доме и, скорее всего, тоже досыпала, утомленная своей политической лекцией. Только мальчик тихо играл в глубине двора с псом.

Вскоре в чаще послышался неясный шум. Через несколько минут к опущенному шлагбауму подплыл, покачиваясь, черный «форд», мрачно поблескивая тонированными стеклами. Погудел, подождал и еще погудел. Часового не оказалось на месте, и подымать шлагбаум никто не думал. Правая дверца открылась, из нее вышел (на это, заметим, и рассчитан был Лешин план операции) плечистый, очень коротко стриженный мужчина в черной футболке с длинными рукавами. Поверх футболки надета была черная же кожаная безрукавка со множеством молний, казавшаяся надутой. Под ней даже неопытным глазом угадывался бронежилет. Экипировку довершала расстегнутая кобура на поясе. Оттуда торчала ручка большого пистолета.

Плечистый сделал несколько осторожных шагов к шлагбауму.

— Эй! — крикнул он. — Ты где, козел?

Тут левая дверца машины слегка приоткрылась.

Если бы впоследствии нашлись очевидцы, наблюдавшие всю сцену с начала до конца (а таковых, мы вам ручаемся, не было), они поклялись бы на любом суде, что оказавшийся в тот же момент у левой дверцы Леша вырос из-под земли. Поскольку не имелось никакого другого варианта его внезапного появления у машины, отделенной от густого кустарника довольно обширной лужайкой.

Леша рванул дверцу, а левой рукой сдавил горло сидевшему за рулем человеку — и так, за горло, выдернул его из машины. (Своевременным будет пояснить, что Леша был левшой. Но и правая рука работала у него не хуже, чем у нас с вами.)