Дела прокурорские. Очерки и рассказы

2. Те, кто репрессировал;

3. Те, кто писал доносы.

При этом в свете происходящего ныне автор не видит никаких гарантий тому, что всё это не повторится при его жизни.

Понимая, каким упырём – людоедом был тов. Сталин, автору больно смотреть на это. Наши дни:

Во времена репрессий существовало такое людское понятие, как «Расстанная дорога». У выходов из следственных изоляторов собирались родные и близкие бедолаг. Ждали, когда их отцов, мужей, братьев выведут и погонят этапом в ГУЛАГ. Расставались…

Когда-то давно автор посвятил стихи своему предку.

На расстанной дороге —
Всё те же дома.
Та же осень и та же зима.
Те же окна и клёны,
Запущенный сад
И старушечий пристальный взгляд.

На расстанной дороге

Не трещат воробьи,
Не купаются в серой пыли.
У осины вдали
Листья словно в крови,
И крестами стоят фонари.

На расстанной дороге

Мы простимся с тобой,
И тебя повезут на убой.
Человек в чёрном фартуке, громко сопя,
Сбросит в яму остатки тебя.

На расстанной дороге

Я расстанусь с тобой,
И зароют тебя в шар земной.
В этот глиняный ком,
Где шуршит темнота.
Где тебя не достанет беда.

Спи спокойно, мой предок,

Я утешу тебя:
Тебя больше не ждут лагеря.
Надзиратель не выбьет
тебе палкой зубов.
Не наденет холодных оков.

Пусть приснится тебе,

Что его больше нет.
Что свободным вдруг стал божий свет.
Тюрем – нет, пыток – нет
И никто и нигде
Не боится быть верным себе.

На расстанной дороге

все те же дома.
Та же осень и та же зима.
У осины вдали
листья – словно в крови.
И крестами стоят фонари…

Изнасилование как бизнес

Около пяти утра – звонок:

– Опять, вашу мать! – подумал неохотно просыпающийся мозг. Это был уже третий такой звонок за месяц. Первые два были по поводу убийств. Что на этот раз?

– Вадим Васильевич, заявление об изнасиловании.

– Шлите машину.

В те времена дела об изнасиловании расследовались прокуратурой.

Умылся, оделся, спустился к подъезду, забрался в милицейский Уазик…

… В дежурной части сидела заплаканная женщина, довольно миловидная.

– Что случилось?

– Изнасиловал он меня-а-а-а-а-а! Ы-ы-ы-ы-ы!

Зевая, стал составлять протокол под хлюпанье носом и поскуливание потерпевшей.

Людмила… 29 лет. Работает уборщицей в школе. Одна воспитывает малолетнего сына. Вчера пошла с подругой Светланой в ресторан. Познакомились с двумя парнями. Подвыпили, подзакусили, поплясали. Затем один из парней, Михаил, предложил поехать к нему на дачу и продолжить знакомство. Дружно погрузились в «Жигули» Михаила и поехали. Иметь «Жигули» в конце восьмидесятых прошлого столетия было неслыханной роскошью.

На даче разделились на пары. Михаил с Людмилой остались на первом этаже, его приятель Николай со Светланой поднялись на второй.

Совместно поднапившись, Михаил предложил Людмиле вступить в сексуально-половые отношения. Людмила категорически отказалась. Навалился всем своим телом на всё её тело.

– Сопротивлялась?

– Да, как могла.

– Синяки, побои имеются?

– Не бил (всхлипывая). Просто схватил за горло и сказал, что задуши-и-и-и-т! Ы-ы-ы-ы-ы!

Совершив акт, Михаил уснул. Людмила выбралась и – прямиком в дежурную часть РОВД.

– Где живет, знаешь?

– Знаю.

– Давай адрес.

Городок маленький, всего сорок пять тысяч населения, все всё друг про друга знают.

– Снимай трусы!

– За-за-чем?

– Так надо. На экспертизу отправлю. И иди на медицинское освидетельствование.

Такая картина складывалась со слов потерпевшей заплаканной Людмилы…

Зарегистрировав заявление, взял двух милицейских и на том же Уазике отправился по указанному потерпевшей адресу. Было около восьми утра.

Звоним. Открывает заспанный парень в халате.

– Михаил такой-то?

– Да.

– Одевайтесь, поедем в РОВД.

– Что случилось?

– Там разберемся.

В РОВД:

Михаил… 33 года. Женат. Двое детей.

– Рассказывай, чем вчера занимался, начиная с девяти вечера.

– Так это, с Колькой в ресторан «Родник» ходили.

– И что?

– Выпили, закусили. Ну там с двумя девчонками познакомились.

– Дальше.

– Я потом предложил поехать ко мне продолжить. Они согласились.

– Так.

– Ну, на даче я остался с Людмилой на первом этаже, Колька с девчонкой, Света, вроде, поднялись на второй этаж.

– Так.