Дела Разбойного Приказа-6королев Тюдора. Компиляция. Книги 1-12 (СИ)

Екатерина не могла уснуть. Она была уверена, что Гардинер намерен уничтожить ее и сперва обрушится на близких к ней женщин. Казалось, вокруг кольцом сжимаются стены, и, говоря откровенно, Екатерине было страшно.

Однако тяготили ее ум не только мысли о происках Гардинера. Днем она слышала, как герцогиня Ричмонд обмолвилась в разговоре с Магдаленой, будто Норфолк докучает королю просьбами, чтобы тот согласился на ее брак с Томасом Сеймуром.

— Я не хочу выходить за него! — с горячностью проговорила герцогиня. — Уж лучше наслаждаться свободой вдовства. Кроме того, сэр Томас никогда не проявлял ко мне ни малейшего интереса.

Екатерина была рада слышать это. Время от времени она задавалась вопросом: не сочтет ли Том миловидную герцогиню, которая была моложе и красивее ее, более подходящей партнершей для брака? Сам он теперь обеспеченный человек, а людям, владеющим собственностью, нужны наследники, которых она наверняка ему не подарит.

Том до сих пор находился в море, патрулировал Канал и, если верить словам дяди Уильяма, пускался во всевозможные дерзкие предприятия. Узнать, что он думает по поводу предполагаемого брака, не представлялось никакой возможности.

Неделю Екатерина промаялась в тревоге. Однажды в собиравшейся у нее компании снова появился Суррей — он сидел как на иголках, пока играли Бассано. Этот человек — безусловно яркий, но неугомонный — раздражал Екатерину. Граф часто попадал в неприятные ситуации из-за своего бахвальства и скандального поведения. «Норфолк, должно быть, отчаялся в нем», — думала она. Хоть Суррей и нравился Уиллу, а сама Екатерина была дружна с его сестрой, она чувствовала, что на него нельзя полагаться.

Когда музыка смолкла и завязался общий разговор, граф заявил:

— Мой драгоценный батюшка хочет, чтобы мы породнились с Сеймурами, и выбрал присутствующую здесь Мэри в качестве жертвенного агнца, которого поднесут этому головорезу сэру Томасу.

— Замолчите, братец! — резко бросила ему герцогиня.

Он не обратил на нее внимания.

— Мне это не по нутру. Сеймуры, может, и дядья принцу, но они из новых людей и не годятся в супруги Говардам.

— Довольно, милорд! — с укором произнесла Екатерина, злясь, что Суррей исподволь марает грязью родных принца и пренебрежительно отзывается о Томе.

— Покорнейше прощу прощения у вашей милости, — с преувеличенной любезностью изрек Суррей. — Я только хотел сообщить всем, что сегодня видел короля и заявил ему, что никогда не соглашусь на этот брак, так как мне известно отношение к нему моей сестры — она не желает больше выходить замуж, никогда. И его величество ответил, что не поддержит этот союз.

— Отец рассердится, — сказала Мэри.

— Ничего, переживет.

Екатерина тут же попросила музыкантов продолжить выступление. Теперь у нее, по крайней мере, стало на один предмет для беспокойства меньше.

Анну Аскью перевели в Тауэр. Уилл шепнул на ухо Екатерине эту новость, когда они вместе следили за игрой в теннис.

— Уйдем отсюда?

Сердце у нее глухо стучало, пока она шла к расположенному между теннисной площадкой и пустыми апартаментами принца саду. Наконец они уселись на каменную скамью.

— Почему ее отправили туда? — спросила Екатерина.

— Гардинер послал к ней доктора Шэкстона, чтобы тот заставил ее отречься.

Екатерина кое-что знала о Шэкстоне. Он был епископом Солсберийским, но ушел в отставку, так как реформы короля казались ему недостаточно радикальными; позже его подвергали аресту за ересь, но он отрекся от своих убеждений, почему его, вероятно, и выбрали для исполнения этой не слишком почетной миссии.

— Когда Шэкстон призвал Анну отказаться от своих убеждений, та ответила, что ему было бы лучше не рождаться вовсе на свет Божий. В Тауэр ее отправил мастер Рич.

Плохо дело. Рича Екатерина знала только в лицо и знакомиться с ним ближе не имела ни малейшего желания. Вверх по политической лестнице он поднимался с боями, уничтожив попутно Томаса Мора и Томаса Кромвеля. Казалось, этот человек ни перед чем не остановится.

— Ее дело передали королю, — продолжал Уилл.

Екатерина понимала, что Генрих едва ли проявит снисхождение. Еретичка, отрекшаяся и вернувшаяся к своим прежним взглядам, не заслуживала второго шанса на исправление.

Вечером Уилл вернулся повидаться с Екатериной наедине.

— Король дал согласие на допрос Анны Аскью. Этим займется Ризли.

Екатерине пришлось бороться с обуявшей ее паникой. Теперь уже не было сомнений, что всем им грозит опасность. Иначе почему сам лорд-канцлер взялся разбирать дело Анны Аскью? Эта женщина — мелкая сошка, причем явно не в ладах с головой. Что значила душа еще одной оступившейся еретички для таких, как Ризли? Нет, целью затеянного процесса была она, Екатерина.