Дела семейные

— Не для работы. Отпразднуем мир на Земле и в человеках благоволение. Но вы можете не приходить, отдыхайте. Ты тоже, Хусайн.

— Сахиб, я хочу прийти. Хамко бхи маза айега— я тоже повеселюсь.

— Конечно. А пока, чало, повесь объявление.

Хусайн достал стремянку из подсобки и прикрепил объявление под неоновой вывеской «Бомбейский спорт».

— О’кей, сахиб?

— Первый класс. Ну вот мы и готовы.

От возбуждения Капур не мог работать. Он до самого закрытия крутился по магазину в костюме Санта-Клауса, все время жалуясь, что в костюме жарко. К закрытию он просто обливался потом.

— Потная это работа — Санта-Клаусом быть, — пошутил он, раскладывая на просушку красный кафтан и штаны. — Вечером надо хорошенько отдохнуть.

Закрыли магазин. Хусайн проводил Капура, помахал ему, когда тот сел в такси. Хусайн был явно доволен, что добрый сахиб без урона выбрался из личины краснорожего монстра.

Йезад простился с обоими и зашагал по улице, запруженной людьми, спешащими домой. Он стремился к покою храма огня. Какое это счастье, что в беспощадной пустыне, которой стал этот город, так близок его оазис.

На сей раз он захватил собственную молитвенную шапочку. Он сунул руку в карман и нащупал ее обнадеживающую бархатистость. Давно не надеваемая шапочка по-прежнему мягко льнула к пальцам.

…Йезад сидел перед святилищем, закрыв глаза, держа на коленях открытый молитвенник. Уже прозвонили бои,колокол безмолвствовал, огонь в афаргане пригас.Помещение снова погрузилось в успокоительную полумглу.

Он закрыл молитвенник и вернул его на полку. Склонился у мраморного порога святилища, захватил пальцами изрядную щепоть пепла, чтобы растереть его по лбу и горлу и, пятясь, отступил от огня.

На веранде седобородый дастур вел серьезную беседу с другим дастуром. Йезад представил себе, что они обсуждают нечто возвышенное, — может быть, проблему истолкования священных «Гат»? Как бы он хотел приобщиться к такому знанию. Помогло бы оно обнаружить смысл в этом мире? Не узнаешь, пока не попытаешься.

У ворот он снял и сунул в карман шапочку, стер пепел со лба. И направился на станцию Марин-Лайнз.

Но через несколько шагов остановился, повернул и быстро зашагал по направлению к «Бомбейскому спорту», сделав небольшой крюк, чтобы не столкнуться с Виласом, который вполне мог еще писать письма на ступеньках книжного магазина. К «Бомбейскому спорту» он подходил с ключами наготове. Дверь легко открылась — замок работал хорошо — и закрылась за ним.

Он не зажигал свет, и так различая то, что ему нужно. Прошел мимо костюма Санта-Клауса, разложенного на прилавке в ожидании завтрашнего дня. На ощупь выбрал нужный ключ, отпер свой стол. Выдвинул ящик, переложил конверт из ящика в свой кейс. Запер стол, запер магазин и поехал домой.

Роксане он и слова не сказал. Не мог, во всяком случае, пока все не кончится. Тщательная обдуманность действия вызвала лишь больший сумбур. Сердце его сжималось.

Йезад весь вечер сражался с путаницей в мыслях. Мурад и Джехангир с тревогой поглядывали на отца, но держались на расстоянии. Роксана, в страхе перед ссорой, пыталась понять, что опять не так, что нарушило благословенный покой, который, как она надеялась, поселился в доме.

НА ДРУГОЙ ДЕНЬ Капур, перевоплотившийся в Санта-Клауса задолго до двух часов, нетерпеливо вышагивал от прилавка к прилавку «Бомбейского спорта». Он то пугал Хусайна возбужденным «хо-хо-хо», то размахивал руками, стараясь понять, как заставить звенеть побольше бубенчиков. Перед самой дверью стояло кресло, в котором он собирался принимать визитеров, заливаемое зловещим светом мигающей красной лампочки.

Дождавшись назначенного часа, Капур уселся в кресло с мешком детских подарков.

— Вы выглядите таким взволнованным, Йезад! Не беспокойтесь, дети придут.

— Обязательно придут.

Видимо, чувство вины похоже на тревогу, думал он, стараясь взять себя в руки.

Начавшееся вчера стеснение в груди продолжало мучить его, он даже подумал, не сходить ли к врачу.

Через полчаса Капур начал опять расхаживать по магазину.

— Почему никого нет? Я вчера проехал мимо Акбаралли, так у него было полно детей. Посмотрите на меня, Йезад, я что, хуже смотрюсь в костюме, чем Акбаралли?

— Великолепно смотритесь. Дело в том, что они рассылали приглашения по почте. Мой Джехангир получил такое приглашение на прошлой неделе.

— И вы его туда водили?

— Конечно нет. Он уже большой мальчик. А потом, если бы ему захотелось повидать Санта-Клауса, я бы его привел сюда.

Капуру понравился ответ. Он все выглядывал на улицу, надеясь зазвать прохожих с детьми.

Прошло еще полчаса, но единственный, кто ел сладости, был Йезад. Он разворачивал конфету за конфетой и поедал их. Снимая обертки, он отметил, что у него дрожат пальцы, как у заядлого курильщика.

— Никому мои подарки не нужны, — скорбно заявил Капур. — Можем сами все съесть. А вы с Хусайном заберете их домой.

— Может быть, проблема в рукописном объявлении? — предположил Йезад, кладя на место очередную конфету. — Не каждый сразу разберет, что написано.