Дела сердечные

Впрочем, я-то знала, кто орал, — пронзительный голос Барби перепутаешь разве что с пожарной сиреной. С перекошенным от ужаса лицом Барби чуть ли не распласталась на крыше своей машины. Первым, как ни странно, до дальнего угла стоянки добрался Дерек.

Я покосилась на Энни — почему-то ее совсем не впечатлили скорость и выносливость Дерека. Более того, брови ее сумрачно сдвинулись. Очень сумрачно.

— Барби! — воскликнул Дерек с тревогой. — Что с тобой? — И провел крупной и загорелой рукой по своим темным волнистым волосам.

Барби оценила изящество этого жеста. И в ответ захлопала ресницами:

— Ох, Дерек, извини.

Тут до нее с некоторым опозданием дошло, что вокруг стоят и другие человеческие особи. Барби скользнула по нам беглым взглядом:

— Простите меня, пожалуйста. Я такая глупая.

Как и следовало ожидать, разуверять ее никто не бросился.

— Я не хотела никого беспокоить, — поспешно продолжала Барби, — но в мою машину… э-э… залетела оса.

Реакция присутствующих была предсказуема. Сначала все уставились на нее, потом — друг на друга.

Так, значит, Барби издала этот душераздирающий вопль из-за какого-то насекомого?! Нет, я, конечно, понимаю, что оса оснащена жалом, но ведь не "магнумом" же 357-го калибра! На мой взгляд, реакция Барби была несколько неадекватной.

Видимо, и сама коллега это поняла, ибо перешла к обороне:

— Эта оса до смерти меня напугала! Я их ужасно боюсь, этих ос, такая вот дурочка!

Выборочно поглядев на несколько лиц из толпы, я подумала, что по данному пункту Барби тоже не встретит возражений.

Многие потянулись обратно в здание, потихоньку переговариваясь. Дерек остался. Энни с Натаном тоже. Энни держала за руку Натана, но глазами впилась в бывшего зятя. И глаза ее заметно сузились, когда Дерек поспешил к Барби на выручку.

— Что за ерунда! — горячо воскликнул он. — И совсем ты не глупая. Ты просто осторожная. Ну а теперь, если позволишь, я выкурю эту злосчастную осу из твоей машины. Мы же не хотим, чтобы она тебя укусила, верно? — И подмигнул.

На моей памяти, Барби сворачивалась клубочком на коленях у мужчины и при куда меньшем поощрении, но сейчас ее словно столбняк хватил. Да что это с ней? Я бы решила, что Барби считает неприличным флиртовать с вдовцом, чья жена еще даже не похоронена, однако всего несколько минут назад ее ничуть не смущало даже присутствие упомянутой жены, пусть и в гробу. Уж если Барби столь щепетильна, соблюдала бы приличия в стенах "Светлой памяти", а не здесь, на стоянке.

Но что-то ее явно тревожило. Когда Дерек потянулся к ручке дверцы, Барби по-прежнему не двинулась с места.

— Ну-ка, дай-ка я… — начал Дерек.

— Нет! — Это прозвучало как выстрел.

Дерек отдернул руку так поспешно, словно Барби его укусила.

— Я… я не хочу, чтобы ты смотрел на салон моей машины, — зачастила Барби. — Там такой беспорядок. Еще подумаешь, что из меня никудышная домохозяйка.

Почему-то никому не захотелось указывать Барби, что она говорила о своей машине, а посему термин "домохозяйка" не совсем уместен. Дерек теперь взирал на Барби так, словно только что осознал (как немало мужчин до него): в хорошенькой головке моей коллеги гуляет сильный ветер.

Барби беспечно повела плечиками:

— И потом, оса все равно улетела. Через дверцу. Да-да. Взяла и улетела. — И она нервно улыбнулась.

— А-а, — протянул Дерек. — Ну-ну.

Пожав широкими плечами, он еще раз глянул на Барби, покосился на машину — и, медленно развернувшись, зашагал обратно к похоронному дому.

Казалось, у Барби руки чешутся остановить его, но она не двинулась с места, лишь обратилась к его удаляющейся спине:

— Э-э… Дерек?

Он обернулся.

— Все равно спасибо. — Барби помахала ему пальчиками. Скромно и со вкусом, как она, видимо, считала. Лично я считала иначе, но, поскольку махали не мне, возможно, я не самый лучший судья.

Дерек рассеянно кивнул и продолжил путь в скорбный дом. Энни и Натан потянулись следом.

— Мам, ты идешь?

Хотела бы я сказать, что забота о любимой родительнице ни на миг не оставляла Натана, но это было бы явным преувеличением. Обо мне сынок вспомнил в последнюю очередь. Первым делом устремился за Энни, а затем уже притормозил и оглянулся на меня. Слеза прошибает от столь горячей сыновней любви.

Я кивнула:

— Сейчас приду.

Энни остановилась вместе с Натаном и окинула нас с Барби задумчивым взглядом. Не знаю уж, о чем она там размышляла, да, честно говоря, мне было не до нее. И других забот хватало.

Удостоверившись, что зрители покинули сцену, я повернулась к Барби:

— Ладно, не темни. Что случилось?

Та попыталась прикинуться непонимающей:

— О чем ты, Скайлер?

Я с трудом удержалась, чтобы не расхохотаться. Она решила изобразить святую простоту передо мной? Нашла с кем ломать комедию! Я уже хотела было вывести ее на чистую воду, но потом передумала и перешла к сути:

— Барби, отойди-ка от машины!

Эту фразу я слышала, наверное, раз сто в полицейских сериалах. Не хочу хвалиться, но, по-моему, у меня вышло ничуть не хуже, чем у киношных копов.

— Ты о чем?

Мне эта волынка порядком поднадоела.