Дела сердечные

Дело было так. Вскоре после появления Труди в нашем агентстве Натан как-то заглянул в офис, чтобы вытащить меня на обед, и Труди тут же его атаковала. Ее стол находится в противоположном от входа конце комнаты, однако, едва Натан переступил порог, Труди сломя голову бросилась ему навстречу и тут же вцепилась в руку.

— О, добрый день, добрый день! — заворковала она, игриво стреляя глазками. — И с чем же к нам пожаловал такой красавчик?

Натан, сраженный магией ее взгляда из-под длинных ресниц, заблеял:

— Я… э-э… я… э-э…

Складывалось впечатление, будто весь словарный запас Натана неожиданно сократился до этих двух слогов, а посему я решила прийти ему на помощь:

— Труди, познакомься, это мой сын Натан.

Уж не знаю, играла Труди или нет, только ее безукоризненно накрашенный ротик изумленно приоткрылся. Выпустив руку Натана и отступив на шаг, дабы получше его разглядеть, Труди воскликнула:

— Вы — сынСкайлер? — Даже вспомнила, паршивка, как правильно произносить мое имя. Видимо, ее память включалась и отключалась самопроизвольно — как сломанный радиоприемник. — Ну надо же!.. Просто не могу поверить!

Сие замечание можно было истолковать двояко — по-хорошему и по-плохому. Если по-хорошему, то Труди хотела сказать: ты, Скайлер, слишком молода, чтобы иметь такого взрослого сына. Вообще-то Натану всего двадцать, но в тот день он был при полном параде — в сером дорогом костюме в тонкую полоску, а потому выглядел старше своих лет.

А если по-плохому, то Труди имела в виду, что я слишком уродлива для такого красивого сына.

Поразмыслив, я решила не уточнять, что именно она хотела сказать.

Когда наконец Натан обрел дар речи, то от "я" и "э" перешел к "ага" и "угу". И при этом, естественно, во все глаза таращился на Труди. Казалось, еще немного — и мой драгоценный сыночек пустит слюни.

Я же, в свою очередь, пялилась на него, не веря, что произвела на свет этакого растяпу.

— Ага, все верно, — бормотал Натан. — Я… э-э… я… э-э… — Ну вот, вернулись к тому, с чего начали. Наконец он выдал, подыскав нужные слова: — Я… э-э… это… мамин сын!

Труди заливисто расхохоталась, покосившись на меня. Я молчала. В такие минуты мать преисполняется гордости за свое чадо.

Тут Натан, должно быть, сообразил, чтосказал, и покраснел до корней волос.

— В смысле… э-э… ее сын, — пробубнил он, кивая в мою сторону. — Ее, ага, ну да.

Так. Похоже, мальчик сел на мель.

Труди снова рассмеялась:

— Ох, Скайлер, какой же душка твой сын! Я конвульсивно натянула улыбку. Труди между тем продолжала, обращаясь к Натану:

— Знаете, меня посетила чудесная мысль! Вы обязательно должны познакомиться с моей младшей сестричкой, Энни. Вы с ней составите такую замечательную пару!

И Натан, возлюби его Господь, разродился вопросом, который, видимо, не давал ему покоя:

— А ваша сестра похожа на вас?

Труди жеманно захихикала. Ни дать ни взять, скромница из средней школы.

— Значит, я вам приглянулась?

Тут уж Натана прорвало — он глуповато заржал, глядя Труди в глаза. Та в ответ захлопала накладными ресницами.

— Ой, ну что за дурашка! — протянула она, игриво коснувшись его руки. — Зачем я вам нужна? Я для вас старовата, милый юноша.

Натан затряс головой, а Труди грациозно скользнула к своему столу и тотчас вернулась со снимком.

— Вот моя сестричка Энни. Правда, прелесть? Скайлер, твой красавец сын и моя прелестная сестра составят просто потрясающую пару!

Я смотрела на Труди не мигая. Потрясающую,говоришь?.. В тот момент я всерьез подумывала, не потрясти ли Труди. Хорошенько, от души. Меньше всего на свете мне хотелось породниться с этой паршивкой.

Однако Натан, очевидно, нашел неведомую Энни неотразимой. И прежде чем мне удалось-таки уволочь его на обед, сынок позволил Труди звякнуть сестричке и организовать "свидание вслепую".

— Вам понравится! — пропела Труди вслед Натану, пока я пропихивала его в дверь. — Гарантирую! У меня на такие вещи особое чутье! Шестое чувство. Честное слово!

Признаться, лично я и мысли подобной не допускала. И что вы думаете? Труди попала в яблочко! Натан с Энни не только составили потрясающую пару, но и стали регулярно встречаться. Прошло уже два месяца, а они по-прежнему вместе. Точно не знаю, но сдается мне, для Натана это рекорд — обычно его романы не затягиваются.

По-вашему, я, как родительница Натана, всячески приветствую его длительные отношения с одной-единственной женщиной? Ошибаетесь, не совсем так. На днях Труди подрулила ко мне. Ее большие голубые глаза сияли от волнения.

— Слушай, мне бы не хотелось сплетничать, но Энни… нет-нет, не хочу предавать оказанное мне доверие, но… в общем, Энни… нет-нет, лучше не буду ничего говорить…

Я продолжала невозмутимо заполнять бланк, но Труди все нудела и нудела над моим ухом, так что в конце концов меня достала. Отложив ручку, я посмотрела на коллегу:

— О'кей, Труди, хватит ходить кругами. Что ты хочешь сказать?

Надо было слышать ее мелодичный смешок! Для своего возраста Труди делала это мастерски.