Дела святейшие

— Да никто не собирается тебя хоронить! — вспылил полковник. — И вообще, никто не просит тебя изображать из себя бодигарда. Скорее всего, она та, кем является на самом деле — простой учитель словесности. Просто я хочу слегка подстраховаться, хочу, чтобы ты получше узнала этого человека. — Заметив, что Даша опять начала кривиться, Полетаев остановился. — Ладно, скажу по-другому. Просто что-то мне в этой девушке...

— Не нравится?

— Нет. Не знаю. Не могу подобрать слово. Напрягает, что ли... Я вообще не люблю людей без родственников.

— Ну, знаешь! Я думаю, ей это нравится еще меньше.

— Наверное... — Полетаев задумчиво крутил портсигар. — И родилась она в Литве.

— Ты так сказал, как будто она родилась на оккупированной территории.

— Ну... — Полковник поспешил перевести все в шутку. — Я человеку доверяю, только если я его и мама, и папа, и родился он у меня в ванной.

Даша хмыкнула.

— Феерическое зрелище.

— Ну так что, согласишься?

— А что мне за это будет?

— Я тебе заплачу, — совершенно серьезно сказал Полетаев.

— Ты совсем уже... — Даша укоризненно покачала головой. — За кого ты меня принимаешь?

— За профессионала высокого класса. — Полковник накрыл ее руку своей. — Ну что, позовем официанта?

— Давно пора, — пробормотала польщенная женщина, — а то я уже решила, что ты меня пригласил сюда лепниной полюбоваться.

Полетаев с довольным видом стал изучать меню:

— Обещаю, таких устриц, как здесь, ты не ела нигде и никогда.

Даша с хлопком закрыла рот рукой.

— Замолчи, пожалуйста, — с трудом выговорила она.

— Почему?

— Ты забыл, что меня от этих живых соплей тошнит?

На гладковыбритом лице полковника появилось страдальческое выражение.

— Спасибо тебе большое. — Размашистым жестом Полетаев отодвинул меню. — Теперь и я, пожалуй, воздержусь. Но на будущее очень тебя попрошу — храни свои комментарии при себе.

— Почему?

— Потому что я не собираюсь менять свои гастрономические пристрастия только из-за того, что тебя в детстве плохо кормили.

Это было просто возмутительно.

— Полетаев, да если бы мои родители в детстве кормили меня тем, что ты имеешь в виду, то их давно бы лишили родительских прав.

Подошедший официант вопросительно замер. В черном фраке и белой рубашке он живо напомнил подрощенного пингвина.

— Что будем заказывать? — важно спросил пингвин.

Даша пожала плечами:

— Что угодно, лишь бы внутри были кости.

— Простите, мадам? — Пингвин нагнулся ниже.

Полетаев поспешил на помощь:

— Мадам из России, принесите ей, пожалуйста, блины.

— Принести блины с костями?

Темно-синие глаза полковника на мгновение стали задумчивыми:

— Хм... Почему бы и нет?

Поверьте, ни в одном ресторане, даже там, где кофе стоит долларов двадцать, вам не задали бы следующий вопрос:

— В таком случае, чьи кости предпочитает мадам?

Губы полковника моментально растянулись в безответственной улыбке:

— Она, конечно, предпочла бы мои, но...

— Хватит! — сдержанно рявкнула Даша по-русски. — Хватит пороть ахинею. — Раскрыв меню, несколько раз раздраженно перелистнула страницы. — Принесите мне, пожалуйста, селедочные...

— Кости?

Подняв глаза, Даша окинула беднягу пингвина таким взглядом, что тому стало не по себе.

— Я не пойму, вы заодно, что ли? Какие кости? Завитки. Принесите мне селедочные завитки.

— Селедочные завитки? — Официант все еще сомневался. Один раз он уже опростоволосился и больше рисковать не хотел, кроме того, здесь явно не часто заказывали столь простодушную рыбу.

— Селедочные, селедочные! У вас же есть селедка?

— Обязательно.

— Так вот ошкурьте ее и завейте.

Полетаев тихонечко вздохнул.

— Господи, это же сколько мне придется давать на чай... — пробормотал он так же на родном языке.

Не поднимая глаз, Даша сухо отрезала:

— Если тебе жалко денег, то не надо было тащить меня в это снобское место. А уж коли позвал, то не провоцируй своими жлобскими комментариями.

— Снобские, жлобские... — Полковник жестом отпустил официанта. — Ты стихи писать не пробовала?

Даша поджала губы:

— Считаешь, подходящая рифма?

— Так ведь это смотря какой поэт...

— Слушай, Полетаев, я сейчас уйду, а ты останешься писать стихи в гордом одиночестве. Еще одно слово...

— Молчу, молчу!

— Вот и молчи.

— Вот и молчу.

Они помолчали.

— Так что я должна делать?

— Сейчас я тебе расскажу мой план...

Даша подняла палец:

— Одну минуточку. Я хотела уточнить, кстати, а что является для тебя самым дорогим?

— Ты, конечно, а что?

Даша тоскливо вздохнула:

— Ничего...

Глава 11 1

Пабло застегнул молнию до конца и беззвучно выругался. Ему было чертовски холодно, а застывшие на небе черно-серые облака не давали и малейшей надежды, что в этой забытой Богом стране, омываемой всеми холодными морями и ветрами на свете, даже к середине дня хоть на полградуса станет теплее. Красавец мулат был родом из Алжира, в его стране солнце светило всегда, море было теплым, ветер — жарким, а женщины — страстными. Там, на его родине, хватало музыки, фруктов и пряного аромата острых блюд, там хватало всего. Всего, кроме денег. И только потому он здесь.