Дела святейшие

— Дурдом! Сначала на тебя нападает какой-то непонятный, невесть откуда взявшийся эфиоп, затем его убивает еще более непонятная девица... Зачем, почему — одному Богу известно. Ты хоть можешь толком описать, как он выглядел, эфиоп твой?

— Он... такой... красивый.

— У тебя все красивые.

Даша не знала, на кого досадовать.

— Но он правда красивый, прямо как пират.

— Пират? — Уставшая подруга недоверчиво покосилась на девушку. — У него что, еще и ноги не было?

— Почему? У него была нога.

— У него была одна нога?

— Почему одна?

— Ну ты только что сказала: у него была нога.

— Я просто ответила. — Рогнеда смотрела непонимающе.— Ты спросила: «У него что, ноги не было?», я ответила: «Была».

— Так у него была одна нога?

— Господи Боже мой, да две! У него было две ноги. Я имела в виду, что была нога, которой ты полагала, что не было. То есть одна нога изначально плюс та, о которой ты думала, что ее нет. Итого две ноги.

Обхватив рыжую голову обеими руками, Даша застонала.

— Я с ума сойду сегодня... Так, значит, у него глаз был один?

— Да что с тобой, в самом деле! — Рогнеда даже испугалась. — То глаз, то нога... Этот эфиоп был абсолютно целым. В полной комплектации.

Даша недоуменно пожала плечами:

— Тогда почему ты сказала, что он был похож на пирата?

— Я имела в виду — высокий, смуглый, с длинными темными волосами...

Даша снова застонала:

— У тебя какое-то странное представление о пиратах. Такие пираты только в книжках бывают.

Но и Рогнеда за словом в карман не полезла:

— Ну да, а кривые и хромые живут среди нас.

Не найдя, что ответить, Даша сделала вид, будто не расслышала:

— Что еще в нем было необычного?

— Да все. Он весь был необычный. Особенно глаза. Такие... необыкновенные, сверкающие. И вид очень дикий. Настоящий пират.

Даша начала массировать виски:

— Я уже ничего не понимаю. Какие пираты в Москве? Что, им резать друг друга больше негде?

— Не знаю... А еще он немножко похож на Тарзана.

Даша нахмурилась:

— На какого именно: на того, который из сериала или из полнометражного фильма? И за какой год?

— Нет, он похож на Тарзана, который из стриптиза.

— «Тарзан из стриптиза»? Есть такой фильм? Странно, не видела. Порнушка?

— Да ты что! — Рогнеда не знала, что и думать о подруге. — Это мужчина, кажется, отставной военный с Украины. Несколько лет назад он уволился в запас и сейчас танцует в Москве в стриптизе. Так вот, человек, который на меня напал, чем-то на этого Тарзана похож.

— Я слышала, что на Украине военным мало платят, но чтобы без трусов за деньги плясать... — Даша сочувственно покачала головой. — Жаль, очень жаль.

— Да чего его жалеть, — Рогнеда невесело улыбнулась. — Он неплохо устроился.

— Понятно. А на кого Тарзан похож? Я-то его не видела.

Рона задумалась.

— Ты знаешь... Он похож на говорящую лошадь.

Даша снова начала потихоньку выходить из себя.

— Что ты мне голову морочишь! Какие-то уволенные Тарзаны, отставные стриптизеры... Почему сразу не сказать, что нападавший был похож на говорящую лошадь? При чем здесь какой-то Тарзан?

— Потому что Тарзана я видела, а говорящую лошадь — нет. К тому же этот эфиоп вовсе не был похож на лошадь. Хотя, конечно, что-то общее есть.

— С лошадью?

— С Тарзаном. Господи, он, наверное, там так и лежит.

Уткнувшись лицом в ладони, девушка разрыдалась.

На этот раз Даша не рискнула выяснять, кто именно и где лежит, а нащупав в кармане телефон, набрала номер.

— Кому ты звонишь? — сквозь слезы спросила Рогнеда.

— «Кому, кому...» Полетаеву, конечно.

Дожидаясь ответа, она прикрыла глаза.

— Ну что? — спросила девушка.

— Чтоб его моль погрызла. — Даша захлопнула крышку. — Не берет.

— А может...

— Не может. Он с телефоном даже в туалет ходит. Просто видит мой номер и...

Голос неожиданно угас. Она обернулась и посмотрела на свою сумку, стоящую на журнальном столике. Рона проследила за ее взглядом.

— Что-то случилось?

Вместо ответа Даша встала, схватила сумку, расстегнула молнию, вытряхнула все содержимое на столик.

— Не может быть, — дрожащим голосом прошептала она. — Ах ты сволочь!

— Кто? — занервничала Рогнеда. — О ком ты говоришь?

— Об этой сволочи, разумеется. О твоем паразитском женишке и его не менее сволочном дядюшке. Они украли кольцо.

Девушка порывисто встала:

— Мое кольцо?!

— Ну не мое же...

— Я ведь предупреждала тебя!

— Но я его даже не доставала! — пыталась оправдаться Даша. — О нем даже речи не шло...

— А как же тогда они его смогли украсть? Может, ты его где-то в другом месте оставила?

— Говорю тебе — это они его сперли. Они попросили меня приготовить им что-нибудь перекусить, вернее, не они, а твой так называемый жених. Я пожалела их, пошла на кухню, ну час так точно провозилась, а потом... — Она вдруг замолчала. Ей стало нестерпимо стыдно, что ее так ловко обвели вокруг пальца. — Сволочи, просто сволочи, никогда не прощу, ну надо же было так...

Рогнеда остановила поток брани:

— Я не поняла, что конкретно они сделали?