Дела земные

— Магнитофон ни при чем, — тихо произнес Чоро.

— А другой причины нет, не ругались, — голос Зууры уже не дрожал от слез.

— А кто тебя так расписал? — спросил Медер.

— Друг, — ответил Чоро.

— Хороший друг, — усмехнулась Зуура.

— Настоящий. Это он меня уговаривал домой идти.

— А, так ты не хотел идти? — Зуура вновь готова была заплакать. — Дом для тебя каторга, да? Господи, все для тебя делаем, все стараемся, чтобы ты ни в чем не нуждался…

— А я нуждаюсь, — казалось, не сказал, а выдохнул Чоро.

— Скажи, в чем, ну в чем?! — недоумевала мать.

— Не в чем, а в ком, — негромко, но ясно, по слогам ответил Чоро.

И эти слова сына, сказанные спокойно, подействовали на мать сильнее, чем если бы он крикнул обидное и грубое. Она долгим взглядом глядела на Чоро. Отчим суетливо и бесцельно зашарил по карманам куртки, стал поправлять воротник.

— Ну ладно, Чоро, ты иди к себе, — сказал Медер, надо было поговорить без него.

— Будешь нужен — позовем.

Чоро вяло поднялся со стула и вышел из комнаты.

— Значит, так, — сказал Медер твердо.

— Он поедет со мной.

— Куда?

— Ко мне. Я свожу его на стройку, на плотину, по пути навестим родителей в аиле. Они давно спрашивали о внуке, да и Чоро, наверное, соскучился.

— А как же школа?

— До сентября еще есть время, успеем.

В комнате вещи были расставлены и разложены без видимого порядка, но Медер ориентировался в них свободно.

Одну стену комнаты занимал книжный стеллаж из тонких железных прутьев и досок. Стояла здесь широкая тахта без спинок, журнальный стол, на котором громоздились книги, записные книжки и ручка, пепельница с окурками, банка растворимого кофе и чашка, на полу был расстелен широкий узорчатый ковер-шырдак — вот, пожалуй, и все, что было в комнате, не считая двух кресел, обтянутых дерматином, и штор, закрывающих угол, за которыми Медер сейчас переодевался.

Чоро ходил по комнате, он был удивлен, что его молодой дядя имеет такую квартиру. Он подошел к дверям, ведущим в две другие комнаты, но они были закрыты на ключ.

Переодевшись, Медер вышел в джинсах, спортивной рубахе и прошел на кухню.

— Располагайся как дома, — крикнул он, гремя посудой.

Этого можно было и не говорить, поскольку Чоро уже удобно расположился в кресле и читал журнал.

— И ты здесь живешь один? — спросил Чоро у хлопотавшего на кухне Медера.

— Один, — ответил Медер.

— Значит, ты классный специалист, нужный.

— С чего ты взял? — удивился Медер.

— Одному дали такую квартиру.

— Ты настоящий Шерлок, тебе бы следователем быть… Это не моя квартира. Хозяева за границей, на три года уехали, по контракту. А я здесь за сторожевую овчарку. Вот так, брат Шерлок.

Чоро досадливо пожал плечами.

— Ну, вот ты и сник, брат, разочаровался… Не горюй, я на очереди. — Медер принес из кухни масло и лепешку. — Ты что будешь, кофе или чай?

— Чай. На ночь кофе не рекомендуется.

— Это верно.

— А куда они уехали, хозяева?

— В Бутан.

Чоро не знал Бутана..

— На севере Индии, — объяснил Медер.

— Он доктор наук, специалист по разведению яков.

Теперь Чоро понял, почему на стене висело несколько больших фотографий с изображением суровых, широкорогих животных.

— Это хозяина, я не стал их снимать, они мне нравятся.

— Они дикие какие-то…

— Мудрые, — поправил Медер, — и, наверное, самые древние животные в мире после мамонтов.

Медер поставил па поднос кипящий чайник, стал разливать чай по пиалам.

— А окурки надо выбрасывать, — сказал Чоро и, взяв пепельницу, пошел ее вытряхивать в мусорное ведро. — От них вреда больше, чем от заводской трубы.

…Горячий чай дымился в пиалах, они дули на кипяток, чтобы остудить, и пили чай вприкуску с рафинадом.

— Парной чай, — сказал Медер.

— Это очень ценное качество данного напитка, — разыгрывая строгость, заметил Чоро, и они засмеялись.

— Это кто? — спросил Чоро, показывая на фотографию Сагынай за стеклом книжного стеллажа.

— Жена, — ответил Медер.

— Как?! — удивился Чоро. — Ты же не женат.

— Я не расписан, — серьезно и доверительно сказал Медер, — женат.

— А может, у тебя и дети есть?

— Детей нет.

— А чего же не распишетесь?

— Она не соглашается. Говорит, еще успеем.

— Не пойму что-то, — признался Чоро.

— Не все сразу, брат мой. — Медер не спеша, с явным удовольствием пил чай. — Да и я пока не тороплю ее, не настаиваю. Знаешь, бывают события, которые должны запомниться человеку на всю жизнь. Хочется, чтобы Сагынай перешагнула невестой порог своего дома, а не вошла квартиранткой в чужой.

Медер включил транзисторный приемник, послышалась музыка. Чоро долго глядел на фотографию. Ему нравилась эта незнакомая девушка, которую любил его дядя.

— У тебя уютно, — сказал Чоро. — Может, пригласим девочек?

Этого Медер не ожидал и, не скрывая удивления, посмотрел на Чоро.

— Нет, я серьезно, — пожал тот плечами. — Я могу позвонить…

— Ну ладно, брат, ты не очень-то храбрись, «де-е-евочек», — передразнил Медер, достал из кармана пачку сигарет, закурил.

— Ты тоже считаешь меня ребенком? — спросил Чоро.

— Не в этом дело.

— Сейчас наставлять меня качнешь, скажешь, как трудно тебе было в детстве, как пришлось самому выбиваться в люди…