Делай что должен

При звуке этого голоса Дёмина попыталась рывком сесть, но едва сумела пошевелиться. Пятна перед глазами пришли в движение, чья-то рука легла ей на затылок и приподняла голову, губ коснулось что-то твёрдое, а в рот попало немного воды. Дана сделала глоток, другой и закашлялась. Зрение немного прояснилось и невнятные кляксы превратились в Лорэй, державшую кружку с водой. Сделав ещё несколько глотков, Ракша огляделась: деревянные стены и потолок, капельница на штативе, игла в вене, зелень за окном.

И ни единого воспоминания, позволившего понять, как она сюда попала.

В вязком, как кисель, сознании далеко не сразу выстроилась связь между капельницей, иглой и плачевным состоянием. Дана с трудом подняла руки в попытке вынуть иглу, но Лорэй не позволила закончить начатое.

— Капельница уменьшит интоксикацию, тебе станет лучше. Просто полежи спокойно.

В голосе не было ни сочувствия, ни угрозы.

— Что?.. — сдавленно просипела Дёмина.

— Поговорим когда придёшь в норму, — ответила Лорэй. — Сейчас ты плохо соображаешь. Я вернусь через полчаса и всё объясню.

Особого выбора не было и Дана просто промолчала, посвятив время попыткам вспомнить предшествующие события. Даже это усилие давалось с трудом, но Ракша не сдавалась. К возвращению Лорэй она восстановила цепочку событий до самого супермаркета и неожиданной встречи. Грёбаные шлюхи её и отравили…

Понимание не принесло спасительной ярости. Даже несмотря на ощутимое облегчение от поступающего в кровь лекарства, у Даны просто не было сил на столь яркие эмоции. Ей просто было плохо.

— Ну как, лучше? — спросила вернувшаяся Лорэй.

Она вынула иглу и стянула ранку нашлёпкой биопластыря. Ракша рефлекторно сжала руку в локте и попыталась сесть. К её удивлению — получилось.

— Что со мной? — прочистив горло, задала вопрос Дёмина.

— Я тебя немного отравила, — буднично сообщила Лорэй. Взглянув на Дану, она добавила: — Что ты на меня так смотришь? Ри вообще предлагала тебя убить. Ты же не будешь мне рассказывать, что собиралась податься в садоводы-любители?

Возражать было глупо и Ракша промолчала. Сил на споры не было. Дана откинула плед, осторожно спустила ноги на пол и только тут осознала, что из одежды на ней только белоснежный подгузник для лежачих больных.

Эмпат, очевидно, прочла её чувства и развела руками:

— Я тоже не в восторге, поверь. Мне-то приходилось их тебе менять на протяжении двух дней. Сиделка из меня не очень, так что никаких обтираний и прочих нежностей, потому искренне советую принять душ.

В любое другое время Ракша нашла бы быстрый способ расплатиться за это унижение, но сейчас — сил хватило только на попытку встать и доковылять до ванной комнаты.

— Помочь? — без особого рвения спросила Эйнджела.

— Обойдусь, — буркнула Дана, закрывая за собой дверь.

Первым делом она избавилась от унизительного подгузника. Его вид и запах вызвали рвотный позыв и Дёмина склонилась над унитазом, исторгнув из пустого желудка лишь тонкую струйку желчи.

Происходящее напоминало дурной сон, в котором никак не дойти до конца коридора, или не поднять руки. Её отец, её соратники погибают где-то там, а она не способна даже пройти десять шагов без необходимости отдохнуть…

Всё, что Дана сейчас могла — избавиться от отвратительной вони немытого тела.

Вымывшись, Ракша почувствовала себя лучше. Во всяком случае, её не шатало при каждом шаге. Даже одеться удалось самостоятельно: простое летнее платье лежало на стуле у душевой кабины. Непривычная одежда, но вряд ли Дана сейчас сумела бы натянуть штаны и не упасть.

За дверью ждала Эйнджела.

— Где Блайз? — спросила её Дёмина.

— Котёнок? Играет на улице с братцем. Похоже, вместе они проще переносят разлуку с хозяевами. Пойдём, может на свежем воздухе тебе полегчает.

Помедлив, Ракша медленно, придерживаясь за стену, последовала за Лорэй. К её немалому облегчению, на веранде стоял стол и стулья, в один из которых Дана едва не рухнула. Один из маленьких саблезубов, носившихся вдоль живой изгороди, при виде Ракши радостно задрал хвост и помчался к веранде. Его брат потрусил следом, явно желая узнать, что может быть интересней прерванной игры.

Блайз запрыгнул на колени к Дане и принялся тереться лохматой головой о её лицо. От незамутнённой радости и живого тепла Ракше стало немного легче. Она обняла котёнка и прикрыла глаза, пережидая приступ головокружения.

— Попробуй поесть, — предложила Эйнджела, ставя перед Даной чашку с бульоном. — Пару глотков, чтобы желудок заработал.

Котёнок нацелил было любопытный нос в чашку, но Эйнджела сунула ему загодя прихваченное лакомство из говяжьих жил. Тут же требовательно мявкнул второй саблезуб и девушка бросила ему, будто откупаясь, такое же.

— Я хочу уйти, — решительно сказала Дана, отодвигая чашку с бульоном.

— И куда ты пойдёшь? — Эйнджела села напротив и с интересом уставилась на Ракшу. — Если предположить, что тебе хватит сил пересечь двор.

— Не твоё дело, — огрызнулась дорсайка, но голос прозвучал слабо и жалко.