Делай, что должен

Штурмовые броненосцы типа «Виттман» представляли собой гибрид линкора, авианосца и десантного корабля. Вот только на наследство своему отпрыску предки явно поскупились. Да, на «виттманах» стояли сверхтяжелые лучевые пушки, такие же, как и на линкорах. Но пушек этих каждый штурмовой броненосец имел восемь, а не пару десятков или дюжин, как нормальный линкор. Да, «виттманы» брали авиагруппу в полсотни машин – прямо как линейные авианосцы, корабли, в постройке куда более простые и дешевые. Каждый «виттман» мог принять полк десантников. Но то же самое делал любой большой десантный корабль, который, опять же, был и проще и дешевле.

С другой стороны, в комплексном варианте – имея на борту по одной эскадрилье истребителей и штурмовиков, усиленный десантный батальон, да при тех самых орудиях – «виттманы» становились весомым аргументом в споре флота с планетарной обороной. А несколько таких штурмовых броненосцев легко бы затерроризировали среднеразвитую планету.

Но самый живой интерес «виттманы» вызвали у летчиков. Корнев помнил, в полку многие говорили, что не прочь бы оседлать эти немецкие корабли, которые, в отличие от авианосцев, могли и от вражеских крейсеров отбиться, и, прикрываясь своей броней, подвезти истребители со штурмовиками как можно ближе к месту применения.

Живьем Корнев видел этот корабль впервые. М-да, впечатлений хватило. Больше всего немецкий штурмовой броненосец (как потом выяснилось, это был «Штрахвиц») был похож на гигантский утюг, что, кстати, вполне отвечало его назначению – такой корабль и вправду мог бы как следует проутюжить даже самые сильные узлы вражеского сопротивления.

Однако вести «Чеглок» надо было на авианосец «Рудель», поскольку именно на нем держал свой флаг командующий эскадрой вице-адмирал фон Линденберг, пожелавший лично встретиться с храбрым спасителем гражданки великого Райха.

Да уж, сажать на авианосец пусть и небольшой, но корабль, и истребитель – это, как оказалось, совершенно разные вещи. И если истребитель Корнев легко и уверенно посадил бы даже сейчас, то пока заводил в створ посадочной палубы авианосца «Чеглок», даже слегка вспотел. Однако же справился, хотя сажать пришлось самостоятельно – видимо, посадочный луч антиграва на «Руделе» не был рассчитан на корабль с такими размерами и массой.

В преддверие визита к высокому, пусть и не своему, начальству у Корнева появилась было мысль надеть парадную форму, но по здравом размышлении он от этой затеи отказался. В конце концов, экипаж авианосца и пилоты на походе, значит, и форму носят повседневную. Какой смысл выделяться парадкой? Однако же, чтобы соблюсти хоть какие-то приличия, надел под куртку белую рубашку с галстуком. Хайди, наоборот, вернула Роману его вещи и оделась во все свое. Причем свою одежду она заранее привела в идеальный порядок, даже ботинки вычистила. Корнев так и не смог понять, как ей это удалось при отсутствии у него коричневого или бесцветного крема для обуви – сам он носил только черные ботинки, так что и крем держал только черный. Не иначе, опять какая-то тевтонская мистика.

Когда Корнев и Хайди вышли из корабля, их на посадочной палубе уже ждали. Высокий офицер с породистым лицом представился лейтенантом Брандтом, поприветствовал уважаемых гостей и предложил следовать за ним к адмиралу, который уже ждет.

Вице-адмирал фон Линденберг Корневу понравился. Не сам адмирал, понятно, он же не барышня, а неподдельная, совершенно не протокольная радость при виде счастливо нашедшейся соотечественницы и ее спасителя. А еще Корневу понравилось, что адмирал и не пытался эту радость скрывать.

Хайди коротко рассказала обстоятельства ее похищения, Корнев столь же кратко описал историю своего пленения и освобождения.

– Что вы говорите? На невооруженном корабле сбили четыре истребителя? – удивление и недоверие адмирал тоже не скрывал.

– Господин адмирал, – Корнев показал коммуникатор, – у меня есть запись. Может быть, вы хотите посмотреть?

Адмирал захотел. Но сначала сказал что-то в настольный коммуникатор. Насколько мог разобрать Корнев, вызвал какого-то полковника. И действительно, через несколько минут коммуникатор голосом лейтенанта Брандта сообщил, что прибыл полковник Шойман, адмирал кратко рявкнул Корнев не успел понять что, и в каюту вошел полковник в форме флигерваффе[12].

– Господин капитан-пилот хочет показать запись своего боя на невооруженном корабле против четырех истребителей, – адмирал ввел полковника в курс дела. Полковник попытался было состроить презрительно-недоверчивое выражение лица, но, вовремя сообразив, что задание посмотреть запись невозможного, по его мнению, события исходит от начальства, а не от этого русского, сменил маску на заинтересованность.

Настройка адмиральского компьютера для приема записи с компьютера «Чеглока» через корневский коммуникатор много времени не заняла, и адмирал с полковником приготовились смотреть.