Делай, что можешь

Внутри находилось несколько клеток. Страусы, пеликаны, еноты, дикобраз, парочка зебр, обезьяны. У последних толпилось много народу, со смехом глядя на ужимки животных и нередко кидая подачки, за которые те дрались, вызывая новую волну оживления. Эта сторона не трогала, да и звери какие-то паршивые. Видать, жизнь в тесных клетках не особо сладкая.

Я оставил Катю развлекаться самостоятельно, чай не младенец, и двинулся в сторону хищников. Черный ягуар, называемый почему-то на табличке пантерой, был стар и малоинтересен. Возраст немалый и меланхоличен. Медведица, напротив, зла и внимательно смотрела. По морде у нее ничего не разобрать, однако с животными работал много лет и эмоции считывать научился десятилетия назад. При первой возможности с удовольствием откусит руку. Не зря здесь специальный человек, контролирующий, чтоб не приближались.

Она б подошла, однако брать самку неправильно. Почему – я и сам не очень понимал, так учили давным-давно в Африке тамошние специалисты. Люди-леопарды и люди-крокодилы сами толком ничего не знали, пользуюсь рецептами из неизвестно какой древности. Да и секретами своими они не стремились делиться. О чем и доложил по всей форме, вернувшись из командировки. А что основное я выбил достаточно неприятным способом из парочки тамошних шаманов и потом слегка усовершенствовал, то уже личное достижение. Уголовно наказуемое. Возможно, причина в изменении реакций после процедуры. Видимо, наложение женских черт на мужские дает путаницу. Все ж тут дело не в организме, а неких врожденных инстинктах.

Еще две львицы и тигр. Похоже, единственно возможный вариант. Ну что ж. Достаточно здоровый и сильный экземпляр. Правда, спит, но это не от слабости. Привык к обстановке и вечному шуму. Все равно ничего приличнее не найти, а здесь, как по заказу. Не отправляться же искать хищника в леса или ловить собаку. Тоже вариант, но даже самая замечательная для моих целей уступает обычному волку. Даже не столько сила, сколько ярость и готовность вцепиться в глотку важна. А этот может. Он так и не смирился в глубине души и способен порвать даже знакомого, хотя и подчиняется. Вот поднял голову и внимательно посмотрел. Почуял нечто. Потерпи, скоро придет освобождение.

– Обезьяны забавные, – сказала Катя, беря меня за руку. – Ужимки, как у людей. А этот нет. Он опасный.

Все-таки она потенциальная родительница сенса. Сама не может, но животных ощущает. Успокоить кошку, потрепать по башке соседского злющего пса – свободно. Даже не задумывается, а ведь врожденное.

– Если не лезть в клетку, то нет. А вот сунь руку – непременно откусит. Так оно и понятно: посадить такого зверюгу в клетку все равно что тебя в шкаф. Скучно, двигаться невозможно, и постоянно раздражают люди. А по соседству добыча, – показал на пеликанов, – и добраться нельзя. У него здесь тюрьма, причем отвратительная.

– Но, – нерешительно произнесла девочка, – это ведь и остальных касается? У нас куры хоть по двору ходят, а этим…

– Ну, как-то так и есть. Просто травоядным проще переносить. Их кормят, возможно, лечат. А хищник в тюрьме либо ломается, либо ждет момента в глотку человеку вцепиться. Не потому, что плохой. Природа у него такая. Инстинкты. Пойдем, – сказал другим тоном, – скоро новое представление, слышишь?

– Подходи, народ, – вопили снаружи. – Кто билет возьмет, в рай попадет.

Неизвестно, что там, в раю, а посредине шатра врыт высокий и толстый шест, поддерживающий полотняную крышу. К тому же вместо общего сборища праведников оказалось разделение согласно стоимости билетов. В первых рядах скамьи со спинками, против оркестра места для высокого начальства. Там вроде и подушки на сиденьях. Все прочие располагались на обычных скамейках, да еще чем дальше, тем выше ножки, чтоб друг другу не мешали смотреть. Настоящий, поднимающийся вверх помост, видимо, излишнее удорожание. И так большинство перебьется. Все ж не капитальное заведение, а временное, и прежде местные жители вообще обходились дешевыми балаганами.

Я не стал жаться, дополнительные два гривенника экономить уже незачем, и сидели мы впереди. По проходам постоянно курсировали торговцы и предлагали семечки, орехи, закуски, а еще пиво и водку. Шелуху со скорлупой, естественно, кидали под ноги, и атмосфера самая непринужденная. Судя по афише, в день давали два представления, но пришедшие начали кричать, требуя начала, не дожидаясь прописанного часа. Особенно старались двое мужчин, крепко поддатых. Дамы в ложе для солидных господ принялись подталкивать своих кавалеров, чтоб те навели порядок, однако те только посмеивались. Устроить свару в толпе народа никому не улыбалось. Да и пора уже.