Делай, как я!

– А Лебедев вчера с самой верхотуры прыгнул, – сказал он. – Оттуда никому не разрешают прыгать.

– А Лебедеву разрешили? – спросил Димка.

– Не, – сказал парнишка и, немного подумав, добавил: – Его теперь на губу посадят.

Димка прищурился и прикинул на глаз расстояние до верхнего трамплина вышки. Метров семь… Или десять? Высоко…

Сам он никогда не нырял с вышки. Не потому, что боялся. А просто не приходилось.

Димка хотел поподробнее расспросить белобрысого о Лебедеве, но мальчишка уже подбирался к воде, пользуясь тем, что солдат – дежурный по бассейну – вместе со всеми занялся охотой за утонувшим сапогом.

И еще раз в этот день услышал Димка о Лебедеве.

Вечером он играл с отцом в шахматы, когда вдруг раздался телефонный звонок. Отец поднял трубку – он еще не успел поднести ее к уху, а в трубке кто-то уже заговорил, и так быстро и возмущенно, что задребезжала мембрана.

Отец сначала терпеливо слушал, а потом сказал:

– Да, да, я все это знаю. Старшина назначил Лебедева в наряд, потому что подошла его очередь. И заменять его мы не будем. Пожалуйста, пусть тренируется сколько угодно в свободное время. И не повышайте голос, Сергей Николаевич, а то мне после разговора с вами придется вызывать телефонного мастера… Что? Пожалуйста. Хоть командиру дивизии.

– Папа, кто это Лебедев? – спросил Димка.

– Солдат в моей роте, – ответил отец. – Так чей сейчас ход?

Но Димку сейчас меньше всего занимали шахматы. Кто же такой этот солдат, которым интересуются девушки, восторгаются мальчишки и из-за которого спорят между собой командиры? Кто он такой?

Димка был уверен, что узнает теперь Лебедева сразу – стоит им только встретиться. Как можно не узнать человека, о котором столько говорят. А встретить его Димка, конечно, встретит – не очень-то много разных дорог в военном городке: от казармы к столовой, от столовой к учебному корпусу, от учебного корпуса к клубу. И опять к казарме. Наверняка где-нибудь попадется Лебедев навстречу Димке.

И правда, вскоре они столкнулись. Только случилось это не совсем так, как предполагал Димка.

Прошлым летом, когда они еще жили у бабушки, Димка ходил в городской пионерский лагерь. Конечно, лагерь этот только назывался лагерем, а на самом деле не было в нем ничего лагерного – ни палаток, ни костров, ни линеек. Просто ребята собирались утром возле школы, завтракали в школьной столовой, а потом отправлялись или в кино, на детский утренник, или в зоопарк, или в какой-нибудь музей. Они всегда торопились, потому что за день чаще всего надо было попасть и в кино, и в музей, и на спорт-площадку. У них были очень насыщенные дни. Это их пионервожатая Аэлита Сергеевна так говорила: "Ребята, у нас опять очень насыщенный день". Пребывание в лагере быстро забылось, но это выражение так и застряло в памяти.

И вот теперь у Димки опять были насыщенные дни. Он боялся пропустить что-нибудь интересное. Как строится полк на утренний развод, как сменяются часовые, как маршируют роты строевым шагом – все надо было успеть посмотреть.

В этот день Димка опоздал – прибежал к парашютной вышке, а занятия уже кончаются. Только два прыжка и застал. Надо было сразу с утра сюда мчаться, а он проторчал на полосе препятствий, не знал, что солдаты здесь прыгают.

И теперь лейтенант построил свой взвод и – шагом марш мимо Димки. Оставил только одного солдата – навести порядок у вышки: подмести, разровнять площадку. Солдат был невысокий, с ежиком на голове, с лицом, густо усыпанным веснушками.

Он посмотрел на Димку и сказал:

– Ну что, небось прыгнуть хочешь?

– Хочу, – сказал Димка.

В Центральном парке, в городе, где они жили раньше, тоже была парашютная вышка, похожая на эту. Димка всегда приставал к маме – упрашивал, чтобы она разрешила ему прыгнуть. А мама не разрешала. "Хватит с меня, что твой отец прыгает", – говорила она.

– А не испугаешься?

Димка мотнул головой:

– Не испугаюсь.

– Ну, тогда полезли.

– Правда? – удивился Димка. Он был уверен, что солдат шутит. Взрослые почему-то очень любят так шутить.

– Кто тебя учил не доверять людям? – строго спросил солдат. – Школа? Пионерская организация? Или, может быть, этому тебя учили родители?

Димка нерешительно засмеялся. Он не знал, как вести себя с этим солдатом. А солдат тем временем уверенно, по-хозяйски, словно он и был здесь главным начальником, направился к вышке и полез вверх по лестнице.

И Димка полез вслед за ним.

На боку у солдата болтался противогаз. На деревянной бирке, пришитой к противогазной сумке, Димка увидел надпись. "Рядовой Лебедев", – было выведено чернильным карандашом.

"Вот это да!" – подумал Димка. И как это он сразу не догадался!

– Ах, я знаю: вы – Лебедев, – сказал он.

– Нет, я Курицын, – сказал солдат. – А откуда ты узнал?

Димка показал подбородком на деревянную бирку.

– Ого! У тебя задатки Шерлока Холмса, – сказал Лебедев. – С тобой опасно иметь дело.

Наверху, на вышке, дул ветер. Димка поежился. Он почувствовал, как уверенность покидает его. Снизу вышка не казалась такой высокой.

– Ну как? Еще не раздумал? – спросил Лебедев.