Делай со мной что захочешь

Однажды в зале какой-то мальчишка сгреб ее и прижался всем телом, а остальные загоготали… Элина почувствовала запах виски… Она растерялась и не знала, что дела+ь, — попыталась оттолкнуть парня, но слишком она была слаба, слишком напугана. Несколько девушек, стоявших неподалеку, бросились врассыпную. Теперь кто-то сзади пропустил локоть у нее под подбородком, так что она чуть не задохнулась. Она стала отбиваться, пытаясь высвободиться, царапала мальчишечью руку. Мальчишки, гогоча, обступили ее кольцом. Она слышала в их смехе возбуждение, но словно омертвела, все чувства покинули ее, мозг омертвел, отключился…

Мальчишки кинулись врассыпную. С ней говорил какой-то мужчина, пригнувшись к самому ее лицу; Элина ощупала перед блузки — она была разорвана. Элина с трудом запахнула ее на груди. Она стояла очень спокойная, очень тихая; она сказала: «Нет, я в полном порядке, все в порядке». Человек, говоривший с нею, высокий плотный мужчина, преподавал факультативно изобразительное искусство. Он стал было утешать Элину, но она вежливо сказала: «Я в полном порядке».

Она не помнила, белые или черные были эти мальчишки.

В начале мая Элина пришла домой и обнаружила, что мать ждет ее. Она сидела на диване и ждала. Сердце у Элины забилось.

— Я говорила кое с кем сегодня — только что, днем, — сказала Ардис. — Ты помнишь Марвина Хоу… — Я знала, что сейчас будет, но я не собиралась ничего делать. —Собственно, он много раз уже звонил, но я не разрешала ему говорить с тобой, — сказала Ардис. — Положение для меня получается очень сложное… потому что я ведь отвечаю за тебя, а он намного тебя старше… Да и Роби, который знает куда больше моего, кое-что мне рассказал… насчет прошлого мистера Хоу… и… и потом, конечно, для матери всегда сложно… Я говорила ему, как я тебя оберегаю от всего, говорила, что не могу разрешить ему встречаться с тобой — это было бы нехорошо. Он звонил несколько раз, но мне не хотелось тебя будоражить…

Элина смотрела в лицо матери, но по нему ничего нельзя было прочесть. Пока еще нельзя.

Вдруг Ардис рассмеялась.

— Ты когда-нибудь замечала, Элина, чтобы кто-то следил за тобой?

— Что? Следил за мной?

— Да, на улице или в автобусе — ты такое замечала?

— Не знаю. Нет.

— Впрочем, ты не очень-то обращаешь внимание на других людей, ты скорее всего и не заметила бы… Ходишь точно во сне, иной раз я даже думаю — да видит ли она что-нибудь вокруг, — сказала Ардис с нежной, немного жалостливой улыбкой.

— Кто стал бы следить за мной? — в изумлении спросила Элина. — Отец?..

— Отец — как же!.. — расхохоталась Ардис.

— Но…

Раньше Ардис нередко говорила, что отец Элины может вернуться и, конечно же, ему захочется отомстить: ей казалось, что она видела его или кого-то, похожего на него, однажды в универсальном магазине, а в другой раз — на снимке в газете, где были изображены какие-то неизвестные люди в кабаке, поздравлявшие победителя Ирландских скачек. Всякий раз в таких случаях Ардис потом долго не могла прийти в себя. Но сейчас она с презрением отбросила предположение Элины.

— И это он добился того, что наш телефон подслушивают? Да разве твой отец способен на такое?

— А у нас телефон подслушивают?.. Я ничего не понимаю. — Элина была совсем сбита с толку.

Ардис подошла к ней и взяла ее лицо в свои прохладные мягкие ладони. Элина затаила дыхание, но ей ничего не грозило.

— Ты такая милая, такая наивная, — рассмеялась Ардис.

Вот теперь по ее лицу можно было читать.

10

Я засмеялась, но так, что она не могла слышать. Мы стояли обе перед зеркалом. Она набросила мне на плечи полотенце и дочиста вытерла мне лицо — терла сильно, чтобы ничего не осталось. Вот теперь мое лицо было готово — можно было начинать фантазировать, пробовать что угодно.

Она взяла гребенку и разделила мои волосы пробором посредине — по самому центру головы. Волосы длинные, — длинные светлые волосы. Мне стало смешно, потому что я подумала, как бы это выглядело, если бы выкрасить их в черный цвет. Оставь она меня на полчаса одну, я бы выкрасила их в черный цвет. Но этого не будет.