Делегат (СИ)

Мой взгляд замечает, как другой человек, почти подросток, пытается укрыться за перевёрнутым столом. Однако плазменный выстрел разносит его «убежище» вдребезги вместе с ним.

В самый разгар боя, уклоняясь Глайдом от чужой способности, я оказываюсь спиной к спине с Гармом. Мы обмениваемся выразительными взглядами.

— Не мешайся под ногами, сопляк, — раздражённо бросает Видар.

— О, Тасманский Дьявол во плоти. А сделай этот его «АРБЛРАБЛРР»?

Гарм только рычит и бросается к очередному противнику.

— Не, не похоже! — ору я ему в спину.

После чего щёлкаю пальцами и добавляю:

— Звонила Метелица, тебя ждут в Санктуарии!

Чёрт, лучшие панчи вечно приходят слишком поздно.

Пока тело работает, мой взгляд мотается по залу, мимоходом фокусируясь на разрозненных фрагментах боя.

Вот Бакари Умба вытягивает руки в сторону ближайшего кселари и произносит слова проклятия. Тот взвывает от боли, когда его тело начинает гнить и распадаться на части. Чёрные черви появляются из разлагающейся плоти, пожирая пришельца заживо.

— Твоя душа проклята! — хрипло смеётся чернокожий старик, наблюдая за чужими мучениями.

Амара Кимани, словно в трансе, бормочет что-то себе под нос. Возможно, общается с духами. Земля вокруг нескольких врагов внезапно дрожит и разверзается. Один успевает ловко отпрыгнуть, зато второй проваливается в расщелину. Его крик обрывается, когда тьма поглощает его навсегда.

Отскочивший кселари каким-то образом отталкивается от воздуха и резко бросает себя в сторону девушки, с размаху ударив её плазменным топором. Лезвие входит глубоко в грудь Шаманки сквозь треснувший щит и, не встретив сопротивления, пластает её на две части. Верхняя половина падает на бетон. Широко распахнутые глаза Амары навсегда застывают в удивлении. Убийца бросается к следующей цели, а в это время Бакари лишь презрительно кривится, перешагивая через тело своей советницы:

— Никчёмная слабая девчонка…

На лице старика проступает ярость, и беспросветный мрак окутывает пришельца с топором, разрывая его плоть и ввинчиваясь куда-то под кожу.

В это время Драгорад — великан в человеческом теле, хватает одного из чужаков и с силой вбивает его в каменный пол. Взметнувшаяся нога Мишутки падает на яйцеголовый затылок и размазывает его в кровавое месиво. Другого пришельца исполин с размахом ударяет своим тяжёлым двуручным молотом. Череп кселари лопается, как перезрелый плод.

На другом конце зала один из нападавших взлетает к потолку. Вокруг него кружится тёмная дымка, подобная стае мошкары. Он направляет руку в сторону ближайшей группы людей, и Кирк Томсон вместе со своей охраной оказывается окутан мраком. Оттуда раздаётся хруст костей, тошнотворные хлюпающие звуки и предсмертные вопли. Когда тьма рассеивается, остаются лишь искажённые трупы с вывернутыми конечностями и застывшими в ужасе лицами. Их вены вздулись нездоровым тёмным цветом, а тела разлагаются прямо на наших глазах.

Мерзавец, конечно, но смерть плохая. Такой и врагу не пожелаешь.

Одиссей отдаёт чёткие команды своим соклановцам. Они действуют слаженно, укрывшись за спешно созданными стационарными энергетическими барьерами. Оттуда засыпают врагов градом пуль. Пришельцы падают, изрешеченные эскадием.

— Держать строй, спартанцы! — громыхает Одиссей. — Огонь по главной цели!

Он активирует что-то из своих способностей, и фигуру летуна подсвечивает ярко-алый контур. Под сфокусированным огнем тот не может устоять, и вскоре рушится, шмякаясь о пол.

Поодаль от них смуглокожий Фарис взмывает в воздух и направляет своё пылающее копье вниз.

— Гори в аду, иблис! — выплёвывает он.

Огненный штопор обрушивается на дальнего пришельца, сжигая его дотла. Воздух наполняется вонью палёного мяса и предсмертным визгом.

Мэй достаёт свой огромный тесак, отражая атаку, направленную на Императрицу. Удары телохранительницы поражают своей точностью и эффективностью. Отсечённые конечности и фонтан зелёной крови взметаются вверх. Ничто не может остановить ярость китаянки.

— Держитесь позади, госпожа! — впервые заговаривает она.

Пока я выбрасываю молнию в сторону дальней цели, Санта Муэрте поднимает армию мертвецов. Убитые в этом жестоком бою неохотно встают, чтобы броситься на кселари и начать рвать их зубами и когтями. Гнилым телам не страшны повреждения и повторная смерть.

— Я повелеваю мёртвыми, а вы скоро присоединитесь к ним! — шепчет Мария.

Её спину прикрывает Эль Гато. Он мечется между кселари, нанося молниеносные удары кинжалами. Его лезвия пропитаны чем-то смердящим, наверняка смертельным ядом, и каждое ранение приносит врагам мучительные страдания.

— Два в минусе, осталось сотня, — ухмыляется испанец, вспарывая горло очередному кселари.

— Нужно прорваться наружу, иначе здесь нас всех и положат! — перекрикивая шум, орёт Одиссей.

На короткий миг в зале становится спокойно. Выжившие люди с ошалелым видом переглядываются. Повсюду валяются искромсанные тела, конечности и кишки. Кровь алая и изумрудная покрывает стены и потолок. Со стороны открытых дверей доносится эхо приближающихся шагов.